Стенограмма Круглого стола: «Роль международных организаций в сфере охраны окружающей среды»
Стенограмма Круглого стола: «Роль международных организаций в сфере охраны окружающей среды»
1 июля в Институте общественной политики состоялся Круглый стол на тему: «Роль международных организаций в сфере охраны окружающей среды»
Модератор: Анна Капушенко, Институт общественной политики
Спикеры:
Баглан Салыкмамбетова, начальник отдела международного сотрудничества Государственного агентства охраны окружающей среды и лесного хозяйства
Данияр Ибрагимов, координатор программы Охрана окружающей среды и управление рисками стихийных бедствий ПРООН
Илья Домашов, заместитель председателя совета экологического движения «Биом»
Эмиль Шукуров, председатель экологического движения «Алейне»
В Круглом столе приняли участие представители неправительственных организаций, молодежных движений, студенты и СМИ.
Анна Капушенко обозначила тему Круглого стола и представила спикеров.
Баглан Салыкмамбетова: Добрый день, уважаемые участники Круглого стола. Я хотела бы поблагодарить Институт общественной политики за приглашение и организацию данного мероприятия.
Я остановлюсь на главных аспектах нашего сотрудничества с международными организациями. Существует множество международных организаций, активно поддерживающих проекты по сохранению экологии в Кыргызстане.
Основная деятельность Государственного агентства охраны окружающей среды и лесного хозяйства в сфере международного сотрудничества направлена на установление и развитие сотрудничества с зарубежными странами и международными организациями в области охраны окружающей среды и развития лесного хозяйства.
Сотрудничество осуществляется в целях привлечения грантовой, технической помощи для решения экологических проблем республики, наращивания институционального, технического и человеческого потенциала.
Кыргызстан, интегрируясь в глобальное международное сотрудничество, ратифицировал ряд международных природоохранных конвенций. Одной из целей нашей деятельности является выполнение обязательств по конвенциям, страной-участницей которых является Кыргызстан.
Хотелось бы особо отметить, что осуществляется сотрудничество со многими международными организациями, которые являются нашими основными партнерами, – это Программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП), Глобальный Экологический Фонд (ГЭФ) ПРООН, Европейская экономическая комиссия ООН (ЕЭК ООН), Организация ООН по продовольствию и сельскому хозяйству (ФАО), Всемирный банк, Азиатский банк развития (АБР), Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), Германское общество по международному сотрудничеству (GIZ), а также японские и турецкие организации по международному сотрудничеству.
Основным партнером в области охраны окружающей среды является Программа ООН по окружающей среде.
Все наши глобальные конвенции были приняты в рамках Конференции Организации Объединенных Наций по устойчивому развитию, также известной под названием «Рио+20».
В настоящее время ЮНЕП реализует в Кыргызстане ряд проектов, которые направлены на решение экологических проблем в области биоразнообразия и химической безопасности. Кыргызстан, по мере своих возможностей, принимает участие в разных инициативах и программах данной организации.
Хотелось бы отметить, что основным нашим партнером ранее и сейчас является ПРООН. Данная организация вносит большой вклад в развитие сотрудничества, оказывая большую поддержку в решении экологических проблем. Если, например, у Программы ООН по окружающей среде нет местного офиса ни в нашем, ни в центральноазиатском регионе, то у ПРООН есть офисы во всех странах.
Также мы сотрудничаем с Организацией ООН по продовольствию и сельскому хозяйству (ФАО). Направление этой организации касается больше лесного хозяйства, и только недавно они начали работать в области химической безопасности, например, по устаревшим пестицидам. Данная организация оказала нам очень большую помощь в проведении национальной инвентаризации лесов и лесных ресурсов в Кыргызстане. При их поддержке был реализован проект по развитию производства фисташек и грецких орехов на юге республики.
Недавно мы начали осуществлять работу с ФАО при финансировании Глобального Экологического Фонда по новому направлению. Этот проект называется «Устойчивое управление горными лесами и земельными ресурсами в условиях изменения климата» и охватывает три проблемы: деградацию земель, лесонасаждение и изменение климата.
Осуществляется сотрудничество с Корейским агентством по международному сотрудничеству (KOICA). Недавно началась реализация проекта, который оказывает техническую помощь в реконструкции административного здания семенохранилища Фрунзенского лесхоза. Все наши лесхозы находятся в тяжелом материальном положении. Планируется проведение модернизации лаборатории по борьбе с вредителями и болезнями на Станции охраны и защиты леса в Джалал-Абаде, а также оказание помощи в повышении квалификации сотрудников Государственного агентства охраны окружающей среды и лесного хозяйства и других заинтересованных министерств и ведомств.
Хотелось бы рассказать о деятельности Японского агентства международного сотрудничества (JICA) в данной сфере. За четыре года мы реализовали проект «Поддержка совместного управления лесными ресурсами в Кыргызской Республике». В ходе переговоров было достигнуто соглашение о том, что данный проект будет и в дальнейшем реализовываться под названием «Содействие озеленению в северо-восточной части Кыргызской Республики». Актуальность данного проекта заключается в использовании водных ресурсов для создания лесных насаждений, которые приносят дополнительный доход местному населению.
Сотрудничество осуществляется и с Европейским Союзом.
В прошлом году началась реализация проекта «Региональная координация и поддержка расширенного регионального сотрудничества между ЕС и ЦА по охране окружающей среды и водным ресурсам». Проект имеет 4 компонента. Первый компонент — это поддержка регионального сотрудничества. В феврале этого года была проведена конференция высокого уровня с участием представителей из Европейского Союза и стран Центральной Азии, где мы обменивались с нашими соседями, а также представителями Европейского Союза опытом по вопросам охраны окружающей среды.
Второй компонент — это управление лесами и биоразнообразием, включая мониторинг состояния окружающей среды.
Третий компонент включает в себя поддержку водохозяйственных и бассейновых организаций в Центральной Азии.
Четвертый компонент — это повышение экологической осведомленности.
Хотелось бы отметить, что основным партнером по данному проекту является Германское общество по международному сотрудничеству (GIZ).
Также мы сотрудничаем с Всемирной продовольственной программой ООН (ВПП ООН), которая оказывает поддержку лесхозам республики. В рамках данной деятельности было высажено около двух миллионов саженцев и сеянцев на 1000 га земли.
В Кыргызстане с 1996 года осуществляется сотрудничество с Всемирным фондом дикой природы. Было реализовано множество проектов: «Обзор первоочередных задач для сохранения биологического разнообразия в странах Центральной Азии», «Номинирование природных объектов в список ЮНЕСКО по всемирному природному наследию», «Создание Эконет для долгосрочного сохранения биоразнообразия в экорегионах Центральной Азии». Всемирный фонд дикой природы оказал техническую поддержку по сохранению наших особо охраняемых природных территорий — заповедников и национальных парков.
Турецкая Республика помогает нашей стране в вопросах ведения лесного хозяйства. Ведутся переговоры относительно осуществления полномасштабного проекта по разведению быстрорастущих пород деревьев в Кыргызстане.
Организация, которая нас поддерживает, это Глобальный Экологический Фонд (ГЭФ). В 2012 году была создана межведомственная комиссия по сотрудничеству с ГЭФ, в состав которой вошли все заинтересованные стороны, а также представители НПО, ОНС.
В рамках пятой фазы развития ГЭФ было одобрено семь новых проектов, которые уже начинают реализовываться. На рассмотрении находится еще несколько проектов, мы надеемся, что их одобрят на следующем заседании.
Также ведется сотрудничество с Азиатским банком развития. Ранее АБР оказывал нам помощь в создании экологического мониторинга. В данное время на стадии разработки находится проект по адаптации к изменению климата.
Совместно с Европейским банком реконструкции и развития подготовлен крупномасштабный проект (на более чем 5 млн. долларов) специально для ГЭФ, который уже одобрен, и скоро начнется его реализация.
Раньше у нас были проекты, которые поддерживались Всемирным банком, на данный момент ВБ готовит свой стратегический план в области изменения климата. Я думаю, что Кыргызстан подключится к этому процессу.
По инициативе президента Кыргызской Республики мы готовим проведение Всемирного форума по сохранению снежного барса. Главными партнерами являются Всемирный банк и Германский союз охраны природы (НАБУ).
Хотелось бы выразить огромную благодарность всем нашим партнерам за поддержку и содействие. Экологических проблем у нас много, и в дальнейшем, я думаю, совместно с международными организациями мы постараемся эти проблемы решить.
Данияр Ибрагимов: ПРООН — это широкомасштабная организация. Сразу хотелось бы подчеркнуть, что мандат нашей организации лежит в оказании технической помощи. Мы работаем по запросам и приоритетам государства. Наш главный государственный партнер — это Государственное агентство охраны окружающей среды и лесного хозяйства. Этот орган ответствен за проведение всей экологической политики и исполнение самых важных конвенций в сфере охраны окружающей среды. Кыргызстан является подписантом около 13 глобальных экологических конвенций, поэтому все наши усилия направлены на усиление потенциала данного госоргана. Также мы очень тесно работаем с представителями гражданского сектора.
Помимо Госагентства мы работаем с другими министерствами — Министерством энергетики и промышленности, Министерством сельского хозяйства. Также налажена тесная связь с местными властями, так как многие проекты направлены на улучшение жизни сообществ.
Я также курирую программу по управлению рисками в чрезвычайных ситуациях, в этой сфере осуществляется совместная деятельность с Министерством чрезвычайных ситуаций КР.
У нас есть целый ряд проектов, которые сосредоточены на таких важных направлениях, как изменение климата, деградация земель, управление климатическими рисками, водные проблемы и так далее.
В прошлом году проходил Всемирный саммит Земли в рамках Конференции Организации Объединенных Наций по устойчивому развитию. Мы поддерживали этот процесс как технически, так и экспертно. Кыргызстан показал свою ярко выраженную позицию, произошло объединение усилий разных министерств и ведомств, включая МИД КР. В лице первого вице-премьер-министра господина Оторбаева наша делегация представляла позицию страны в городе Рио-де-Жанейро, где решались глобальные экологические проблемы, а также вырабатывались пути их решения или видение на будущее.
Итогом этой конференции стало понимание того, что необходимо рассматривать экологические проблемы неразрывно с социальными и экономическими вопросами. Для Кыргызстана это очень важно, потому что это аграрная страна, население зависит от доступа к природным ресурсам, поэтому необходимо их рациональное и бережное использование, а меры, направленные на их восстановление имеют огромное значение.
Мы помогли государству разработать основополагающий документ «Green development» — «Зеленое развитие» или «Зеленая экономика». В этом году нами также оказана поддержка в разработке Национальной стратегии устойчивого развития КР.
Кроме этого, мы работаем с нашими партнерами в разработке Национальной стратегии по адаптации к изменению климата. Кыргызстан является страной, которую Всемирный банк в своем исследовании от 2008 года определяет как одну из самых уязвимых стран относительно последствий изменения климата.
В этой связи нам предстоит большая работа и с госорганами, и с другими участниками, чтобы вопросы об адаптации к изменению климата вошли краеугольным камнем во все наши отраслевые стратегии. При помощи Госагентства был создан Национальный комитет по последствиям изменения климата.
Отрадно, что этот комитет выводят на столь высокий уровень. За его работой следят профильные министерства и ведомства, что говорит о координационном подходе к этим вопросам, о понимании, что эти вопросы нужно рассматривать интегрированно и объединенно. Благодаря Госагентству члены комитета собираются на постоянной основе, на повестку дня выносятся все насущные проблемы, рассматриваются проекты, обсуждаются возможности. Координация нужна для того, чтобы избежать дублирования и посмотреть, как совместно использовать ресурсы. Технически или экспертно мы поддерживаем этот процесс, стараемся помочь Госагентству и другим профильным министерствам и ведомствам решить вопросы, которые назревают при изменения климата.
Мы работаем и в другом направлении — это энергоэффективность, РЭС, возобновляемые источники энергии. На данный момент реализуется проект «Повышение энергоэффективности в зданиях». Совместно с правительством Турции мы построили энергоэффективную школу (школа № 52) в городе Ош. По оценкам международных экспертов эта школа на сегодняшний день является одной из самых энергоэффективных школ не только в Кыргызстане, но и в Центральной Азии.
В рамках данного проекта была проделана работа по совершенствованию законодательства, были прописаны новые Строительные нормы и правила (СНиПы), энергоэффективные нормы. Законодательство должно опираться на местный контекст и правила, учитывать международные стандарты и нормы, потому что без этого доступ к финансовым ресурсам в плане создания новых партнерств будет затруднен. В рамках данного проекта также построен спортивный зал на юге страны. Эти два объекта полностью отвечают международным нормам в области сохранения энергии.
Мы работаем по трем основным мировым тематическим направлениям. Первое направление — «Low emission green development», то есть «Низкоуглеродное зеленое развитие» — реализуется ряд проектов, в том числе «Энергоэффективность в зданиях», «Развитие малых ГЭС».
Кыргызстан очень богат водными ресурсами, возобновляемые источники энергии — это та «зеленая энергия», о которой мы говорим. Потенциал наших рек не должен быть недооценен.
У нас есть небольшой проект, финансируемый ГЭФ, бюджет которого составляет 1 миллион 50 тысяч долларов США. В каждой области Кыргызстана идет процесс строительства малых ГЭС, которые обеспечат доступ сообществам к безопасной чистой энергии и разнообразят их источники электричества.
Еще у нас есть проект, который затрагивает очень специфичную тему: «Управление и размещение ПХД в Кыргызстане». ПХД – это полихлорированные дифенилы, опасный материал, от которого нужно избавляться. Наш проект реализуется в тесном сотрудничестве с государственными партнерами. Мы проводим определенную работу по сбору и оценке этого опасного вещества и его последующей утилизации. Такой же проект офисом ПРООН осуществляется в Казахстане. И мы думаем, как, объединяя усилия, утилизировать данный материал, представляющий опасность.
Еще один проект — «Надлежащее управление химическими веществами», где тоже проводится серьезная работа, направленная на совершенствование законодательства и усиление потенциала наших госорганов.
Проект по управлению медицинскими отходами будет осуществляться с помощью ГЭФ и нашего государственного партнера. Его запустят в следующем году. Бюджет составляет 1,6 миллионов долларов США. Основной партнер – Министерство здравоохранения. Это все, что касается низкоуглеродного развития.
Второе направление – переход к изменению климата. Здесь также имеется ряд инициатив, в первую очередь, это региональный проект, действующий на территории пяти государств Центральной Азии, по управлению климатическими рисками. В Кыргызстане есть проектный менеджер и отдел по реализации данного проекта. Мы работаем как с государственными органами, так и с представителями НПО, потому что, если не объединить усилия, то результаты будут низкими.
Проект по водным вопросам в Баткенской области финансируется компанией «Кока-Кола Бишкек Боттлерс». Согласно исследованиям, вода подвергнется наибольшим негативным последствиям из-за изменения климата.
Третье направление – это устойчивое управление природными ресурсами. Имеется ряд проектов по управлению лесными, водными ресурсами. Также у нас есть проект по биоразнообразию в Иссык-Кульской области, который вскоре будет реализовываться. Сюда же входит и региональный проект по управлению подземными водами Сырдарьинского бассейна.
Недавно Госагентство направило нам проект по мониторингу трех основных конвенций, принятых в Рио-де-Жанейро, он должен быть одобрен донором.
Мы осуществляем совместную деятельность с частным сектором, НПО, академическими институтами и местными органами самоуправления. Наши действия направлены не только на сохранение экологии, но и охватывают такую сферу, как управление. Принцип совместного управления лесным хозяйством подразумевает, что местные органы власти будут работать более открыто, подотчетно, и общественность сможет получать корректную и своевременную информацию по тем или иным процессам.
Хотел бы сказать немного о наших приоритетах. ГЭФ – это наш основной донор, мы работаем по многим направлениям и рады, что государство оказывает нам такое доверие. Необходимо, чтобы проект по биоразнообразию управлялся нашим государственным партнером в лице Госагентства, потому что если мы хотим укреплять потенциал государства, то должны работать на институционализацию, устойчивость этих органов.
Еще раз хочу сказать, что мы работаем по техническому мандату, наши проекты начинаются и заканчиваются, и поэтому государственные органы должны управлять национальными проектами.
В этом году в Кыргызстане пройдет большое мероприятие — Всемирный форум по сохранению снежного барса, мы будем принимать в нем участие.
У нас есть ряд проектов регионального характера – это усиление и наращивание потенциала Чуй-Таласской водной комиссии. Еще один проект в этой же области касается управления подземными водами Сырдарьинского бассейна, который будет осуществляться Кыргызстаном, Казахстаном и Таджикистаном.
В дальнейшем мы будем осуществлять свою деятельность по следующим направлениям. Мониторинг или поддержка государства в деле исполнения трех основных конвенций, принятых в Рио-де-Жанейро. Основная цель проекта — усовершенствовать законодательную базу и создать такие стимулы, чтобы инвестор безбоязненно мог вкладывать свои деньги в подобные проекты.
Наш донорский портфель на данный момент составляет около 14 миллионов долларов. Мы будем дальше продолжать работать с нашими госпартнерами, НПО и, особенно, с частным сектором в вопросах малых ГЭС, потому что частные инвестиции в их строительство просто необходимы.
Если говорить об изменении климата, то мы будем дорабатывать Национальную стратегию по адаптации к изменениям климата и интегрировать эти вопросы в секторальные планы развития.
Также будем в дальнейшем осуществлять деятельность по устойчивому управлению природными ресурсами.
Наша страна подвержена рискам чрезвычайных ситуаций, особенно это касается юга страны, Ферганской долины. В этом направлении мы тесно работаем с МЧС в трех основных аспектах: законодательство, наращивание потенциала и поднятие уровня осведомленности населения в вопросах ЧС — усиление наших местных общин. У нас есть команда спасателей, национальная платформа по ЧС, и мы занимаемся оценкой рисков ЧС и управлением информационными потоками.
ПРООН работает в этой сфере с 2008 года. Основной партнер — BCPR (Bureau for Crisis Prevention and Recovery) Бюро по предотвращению кризисов и восстановлению. Мы также тесно работаем с другими донорами, такими, как японское правительство (на данный момент является нашим основным донором в этих вопросах).
Мы также хотим осуществлять региональное сотрудничество в решении проблем урановых хвостохранилищ, которыми занимается Госагентство. Многие из наших хвостохранилищ находятся в прорывоопасных зонах, на границах государств. Без объединения региональных сил мы не сможем проделать работу полностью.
В Алматы создан Центр по чрезвычайным ситуациям и снижению рисков бедствий, с которым мы будем очень тесно работать. На уровне сел у нас есть гражданские комиссии по защите населения, помощь МЧС по ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций и так далее.
Илья Домашов: Для того чтобы внести ясность в то, что сейчас происходит, я бы хотел начать свой доклад с исторической ретроспективы, так как наши докладчики несколько раз делали упор на то, что у нас есть конвенции, какие-то обязательства, которые влияют на процессы, связанные с финансированием. Почему проекты по экологии в нашей стране финансируют международные организации, международные институты?
Мы уже много раз говорили о том, что существуют неблагоприятные экологические процессы. Еще в 60-х годах Аурелио Печчеи — основатель и президент Римского клуба — заметил, что все-таки идет негативный процесс, связанный с разрушением природных ресурсов.
В 1972 году подняли эту проблему в Стокгольме на уровне международного взаимодействия стран, потом решили, что это очень серьезная проблема, и подняли этот вопрос в 1992 году в Рио-де-Жанейро.
Запустился огромный процесс, направленный на переход планеты к устойчивому развитию. В Рио-де- Жанейро в 1992 году был оговорен ряд финансовых обязательств между странами, которые сейчас обеспечивают многие природоохранные инициативы на международном и национальном уровнях.
Следующая встреча прошла в 2002 году в Йоханнесбурге, эта инициатива называлась «Рио+10», тогда попытались посмотреть, чего удалось достичь, есть ли какой-то прогресс, как переориентировать финансовые потоки для того, чтобы улучшить этот прогресс.
Последнее мероприятие было в прошлом году и, соответственно, называлось «Рио+20», там собрались президенты, ученые, представители разных стран и попытались проанализировать и понять, движутся ли страны к тому будущему, которое хотят. Эти конференции запустили процесс финансирования в области охраны окружающей среды.
В 1992 году в Рио-де-Жанейро создаются три базовые конвенции по охране окружающей среды: Конвенция о биологическом разнообразии, Рамочная конвенция об изменении климата, Конвенция по борьбе с опустыниванием в странах, которые испытывают серьезную засуху или опустынивание.
Было очень много дополнительных инициатив, например, «Повестка дня на XXI век» и так далее. Это все, что ученые и политики предлагали для того, чтобы перейти к устойчивому развитию.
В Рио-де Жанейро был основан Глобальный Экологический Фонд (ГЭФ), и финансирование проектов происходит порционно. Сейчас мы переходим в шестую фазу этого большого финансового потока.
В прошлом году в Рио-де-Жанейро обсуждали финансирование охраны окружающей среды и говорили о том, что механизм «Запад-Восток» исчерпывает себя, необходимо искать новые механизмы финансирования охраны окружающей среды, например, «Восток-Восток». Под этим понимается, что не только Европа помогает развиваться Азии, но и Азия сама себе помогает развиваться.
Сейчас имеется финансовый поток, который затрагивает только биологическое разнообразие. Сохранение биоразнообразия — это обязательство нашей страны, международного общества и развитых стран.
В Конвенции по биоразнообразию есть восьмая статья, которая направлена на сохранение традиционных знаний, доступа к генетическим ресурсам, распределение выгоды от использования биоразнообразия, и вокруг этой статьи имеется целый спектр механизмов международных проектов и международных институтов.
Например, в 2009 г. мы совместно с Глобальной лесной коалицией проводили в Кыргызстане конференцию по сохранению традиционных знаний в области сохранения биоразнообразия и лесопользования в Центральной Азии. Это пример того, как международное обязательство по сохранению биоразнообразия соединяется с международными институтами, в нашем случае это была Глобальная лесная коалиция, и как это все выливается в конкретные действия, направленные на реализацию этой инициативы в стране.
Перед этой конференцией мы собирали информацию о том, какие традиционные знания, связанные с сохранением природных богатств, имеются в Кыргызстане. Попытались обсудить, какие механизмы нужны для того, чтобы эти традиционные знания о природе не потерять, потому что в переходный период, когда Кыргызстан был в составе Советского Союза, и формировалась общая система ценностей и механизмов природопользования, многие традиционные знания терялись, и это происходило не только у нас. Эти знания теряются, и их нужно сохранить.
Еще один пример, который меня поразил. В прошлом году мы проводили экологический анализ бюджета и получили интересные закономерности, которые имеют место в нашей стране. В частности, Национальный валовой продукт в большей степени формируется за счет использования природных ресурсов, хотя средств, которые выделяет государство на сохранение и поддержание в надлежащем состоянии этих природных ресурсов, критически мало. Получается, что мы готовы к использованию природных ресурсов, готовы получать от этого выгоду, а вкладывать средства в сохранение и развитие охраны окружающей среды не хотим.
Мы сравнивали, сколько средств вкладывает государство в сохранение природных ресурсов, и сколько вкладывают международные организации. Оказалось, что в природоохранную деятельность и конкретные действия по охране окружающей среды больший вклад вносят международные организации. Что касается государственного финансирования, то мы все знаем, что у нас охрана окружающей среды финансируется по остаточному принципу, этих денег едва хватает на покрытие и поддержку самой структуры государственной организации, которая занимается охраной окружающей среды.
Прослеживаются такие невеселые тенденции, и поэтому деятельность международных институтов по охране окружающей среды для Кыргызстана и для многих других развивающихся стран является критически важной.
Хотел сказать несколько слов по поводу деятельности нашей организации. Миссия или базовые целевые позиции нашей организации, по которым мы пытаемся продвигать нашу идеологию, — это достижение устойчивого развития и сохранение естественных экосистем в Кыргызстане для создания благоприятной окружающей среды. В рамках нашей миссии реализуется несколько векторов деятельности. Один из векторов связан с сохранением биоразнообразия и охраны окружающей среды, другой вектор — с продвижением возобновляемых источников энергии. Отдельное направление — это экологическое образование и воспитание, а также экоправовые инициативы, которые создают благоприятные условия в правовом поле для сохранения природы Кыргызстана.
Говоря про энергоэффективность, энергосбережение, можно отметить международную инициативу, которая называется SPARE (School Project for Application for Resourses and Energy) , сеть школ и образовательных учреждений, которые изучают вопросы энергоэффективности и ресурсосбережения. Эта инициатива объединяет более пяти стран, и в Кыргызстане эту инициативу реализовывает наша организация.
В Кыргызстане реализуется ряд школьных проектов и инициатив, которые направлены на то, чтобы школьники четко понимали, что такое энергоэффективность, что такое энергосбережение, как сохранять природные ресурсы, как продвигать принципы устойчивого развития на своем уровне.
В частности, с ФАО в прошлом году мы реализовали интересный проект. Каждый год в Москве проводится большая конференция «Международный юниорский лесной конкурс», и ежегодно Россия предоставляет два места для участия в нем молодым людям и школьникам из Кыргызстана. Мы совместно с Госагентством взяли на себя функцию выбрать самых лучших участников, которые смогут достойно представить нашу страну на международном уровне, создали комиссию, объявили конкурс, выбирали школьные работы и отправили наших ребят на эту международную конференцию. Мы достаточно хорошо подобрали кандидатуры, и наши ребята заняли третье место среди участников из всех стран СНГ.
Если говорить о продвижении возобновляемых источников энергии, то в этом направлении мы работаем с Норвежским обществом охраны природы по установке на социальных объектах солнечных технологий, в частности, солнечных водонагревательных коллекторов. Это преследует, как минимум, несколько целей. Основная цель — информирование, потому что мы не можем за счет наших маленьких средств обеспечить всех горячей водой от солнечного нагревателя. Во-первых, мы помогаем обустроить социальные объекты, во-вторых, мы показываем местному населению, что это очень легко и доступно и, в принципе, затратно только на момент покупки технологий, а на момент эксплуатации эти установки дают дешевую энергию.
Эмиль Шукуров: Я занимаюсь проблемами экологии Кыргызстана с 1950-х годов. Еще при Советском Союзе я имел дело с международными донорами.
Предыдущие докладчики очень хорошо и подробно все рассказали о том, как много сделано, что задумано и так далее. Мой многолетний опыт позволяет мне положить в эту бочку с медом очень большую ложку дегтя. Я считаю, что Круглый стол предназначен не для того, чтобы мы здесь делали отчеты, доклады и так далее, а для того, чтобы мы заглянули за ширму и увидели, что на самом деле происходит.
Мы очень много суетимся, много делаем, много говорим, вкладываем куда-то деньги, но если заглянуть за эту ширму, то станет ясно, что природа этого не чувствует. Налицо негативное воздействие на природу без какой-либо компенсации.
Главный итог «Рио+20» не в том, что было сделано, он заключается в том, что ни одна страна в мире за эти 20 лет не повернула вспять процесс разрушения биоразнообразия. Люди собирались через каждые пять лет и констатировали одно и то же.
Конечно, мы привыкли оценивать свои успехи и достижения чисто канцелярским способом: мы столько-то сделали, потратили такую-то сумму и так далее. А добежали мы до цели или нет? Это другой вопрос. У нас цель одна: отчитаться, что-то сделать и так далее.
К «Рио+20» можно условно добавить «Суверенитет+20». Мы тоже более чем за 20 лет своего суверенитета и интенсивного взаимодействия с донорами по охране окружающей среды ничего не сделали, если смотреть на результат.
Почему я заглядываю за эту ширму? Потому что я езжу по всей стране, провожу учеты и занимаюсь этим постоянно. Я, можно сказать, провожу мониторинг состояния экосистемы, и мои исследования показывают, что состояние экосистемы ухудшается.
На начало независимости у нас было не больше 20 процентов сильно нарушенных экосистем, а сейчас их больше 50 процентов. Это великое достижение «Рио+20», более 20 лет нашей независимости, 20 лет взаимодействия с донорами. Мы слышали о работе, которая была проделана, но природа этого не знает, не чувствует, а значит эти усилия, конечно, кому-то приносят пользу, но не природе.
Я хочу поделиться своим опытом взаимодействия с органами, которые непосредственно отвечают за охрану природы, опять же в части распоряжения теми средствами, которые можно получить от доноров.
В свое время в Кыргызстане было Министерство охраны окружающей среды, которое возглавлял один деятель. Ко мне обратился один из доноров и сказал, что они могут выделить грантовые средства для того, чтобы мы совместно с Министерством охраны окружающей среды и общественными организациями по схеме распределили гранты среди местных сообществ для того, чтобы они провели какие-то мероприятия по охране окружающей среды. Речь шла о нескольких десятках миллионов долларов. В то время я должен был уезжать, пришел к министру и сказал, что есть такое предложение, придет человек, и если ты согласен на такую схему, то можно начинать работу.
Я вернулся из командировки, министр молчит, а донор исчез. Я встретился с переводчицей, которая сообщила мне, что министр заявил донору о том, что никого он не знает, ни про какую организацию «Алейне» не слышал и единственное, что он может предложить для реализации проекта — это свою организацию. Донор был удивлен тому, что министр является председателем неправительственной организации. Как он будет сам с собой взаимодействовать? В результате мы потеряли десятки миллионов долларов, которые могли быть направлены на охрану окружающей среды, на поддержку местных сообществ, о чем все время говорят наши власти.
Надо сказать, что у меня всегда были очень хорошие взаимоотношения с властями. Я не был изгоем, у меня были хорошие отношения, в частности, с теми органами, которые занимаются охраной природы. У меня нет никакой иллюзии относительно того, что они действительно занимаются охраной природы.
Еще один блестящий пример: Министерство охраны окружающей среды уже стало агентством. Никто в мире не знает Кыргызстан. ЮНЕСКО была готова включить наши памятники природного наследия в свои списки. В верхних эшелонах власти, на уровне агентства ничего для этого не было сделано.
По Центральноазиатскому трансграничному проекту сохранения биоразнообразия Западного Тянь-Шаня в каждый из наших заповедников — Чаткальский и Сары-Челекский — было вложено по миллиону долларов, куплено оборудование, транспорт и так далее.
По требованию одного из бывших руководителей агентства этот транспорт был переправлен в Бишкек и без всяких накладных продан.
Здесь упоминалась «замечательная» немецкая организация – Германский союз охраны природы (НАБУ). Данная организация является партнером по Национальной стратегии сохранения снежного барса в Кыргызской Республике.
Я не последний специалист в области изучения снежного барса. Мой аспирант изучает снежного барса уже на протяжении многих лет, то есть я осведомлен о проблемах в этой сфере значительно больше, чем данная организация, сотрудники которой вообще не были в зоне обитания барса. Я говорю со всей ответственностью: то, что они делали — «показуха». В Прииссыккулье уже больше десятка лет функционирует питомник, в котором они реабилитируют барсов. Что-либо в природе при помощи этого питомника было восстановлено? Ничего.
В свое время был проект по созданию Биосферной территории «Иссык-Куль». Вы знаете такую территорию на Иссык-Куле? Нет такой территории, потому что альфа и омега биосферной территории — это зонирование, в каждой зоне что-то нельзя делать. На Иссык-Куле и в помине такого нет. В этом году упразднили экологический пост, на котором просто брали деньги.
В Кыргызстане имеется проблема, которая состоит из трех «не»: нехватка средств, нехватка опыта в том, как охранять природу, и самое главное «не» — это, мягко говоря, недобросовестность, то есть то, как здесь обращаются с деньгами, полученными от доноров. В этой недобросовестности, конечно, в первую очередь, виноваты власти, потому что они и сами недобросовестно используют средства, и позволяют это делать всем остальным участникам данного процесса.
Я внутри этого процесса нахожусь достаточно долго и прекрасно знаю, о чем говорю. Если не изменится эта ситуация с недобросовестностью, то никакие доноры нам не помогут, потому что на самом деле охраны природы как таковой нет.
Большое спасибо всем донорам. Я работал с международными организациями не только по Кыргызстану, я работал с международными донорами, которые осуществляли свою деятельность на территории всей Центральной Азии, по всему СНГ. Я знаю, что такая ситуация сложилась не только у нас, но и в других странах Содружества Независимых Государств. Если эта ситуация не изменится, то вряд ли можно ожидать, что увеличение проектов, сумм и так далее приведет к тому, что существенно изменится ситуация с природой.
Приношу извинения представителю ПРООН, эта организация тоже делает много полезного для нашей страны. Я также взаимодействую с ПРООН с момента появления этой организации в нашей стране и могу сказать, что не все так хорошо и гладко.
У истоков экологической программы ПРООН в Кыргызстане стоял Жарас Такенов. Он практически разрушил наше экологическое сообщество. Тут говорилось, что необходимо сотрудничать с экологическими организациями. Жарас Такенов для реализации проектов всегда выдвигал «своих» и те проекты, которые реализовывались по его схемам, были хороши только по отчету, а по результатам это была сплошная фикция. У меня появилось некоторое недоверие к структуре ПРООН.
Меня специально приглашали в различные надзорные и проверяющие структуры и спрашивали, что мне нравится, а что нет. Я честно отвечал, но это ровным счетом никакого влияния на ситуацию не оказало. Лучше бы не спрашивали, если ничего не собираются делать.
Имеется некоторый момент, который связан не только с недобросовестностью наших получателей денежных средств, но и с некоторым высокомерием международных партнеров. Я неоднократно сталкивался с этим высокомерием, конечно, сотрудники этих организаций — чрезвычайно толерантные люди, у них многому можно поучиться, но все-таки отношение у них достаточно высокомерное.
В свое время была программа ТАCIS (Technical Assistance for the Commonwealth of Independent States, Техническая помощь Содружеству Независимых Государств). Было обязательное условие: для того чтобы получить средства, необходимо, чтобы партнеры были оттуда. Это самое настоящее высокомерие.
Извините меня за грубость, но, тем не менее, этот момент, когда они свою помощь обставляют такого рода условиями, не в пользу международных организаций
Я хочу обратить ваше внимание на то, что просто вливание средств, просто взаимодействие с международными партнерами без кардинального изменения в подходе к расходованию средств и к тому, чтобы эти средства действительно доходили до природы, не изменит ситуацию.
Зачастую доноры смотрят на коррупцию сквозь пальцы. До доноров нам, конечно, не дотянуться, и с ними мы не можем общаться на равных, поскольку мы всего лишь просители.
Но я думаю, что власти должны жестким образом контролировать финансовые потоки, потому что данные средства действительно могли бы принести ощутимую пользу нашей природе. Если бы не все эти коррупционные схемы, мы были бы совсем другой страной. Я побывал во многих странах мира, но лучшей страны, чем наша, в мире нет.
Мы потеряли значительную часть своего биоразнообразия и через некоторое время можем превратиться в страну, которая значительно хуже любой африканской.
Диана Эсеналиева: Мой вопрос к Эмилю Шукурову. В своем выступлении вы отметили, что процент разрушения экосистем вырос от 20 до 50 процентов. Какого характера эти разрушения?
Эмиль Шукуров: Разрушение самое разнообразное. Самое массовое по площади — это разрушение от перевыпаса скота. Перевыпас приводит к целому спектру стихийных бедствий. Достаточно сказать, что с каждого гектара на склонах, которые подверглись перевыпасу, в год мы теряем около шести тонн плодородных земель. Все это, когда выпадает в реки, превращается в сели, грязевые потоки, от которых страдают уже нижележащие населенные пункты.
Кроме того, все рудные предприятия, горнорудные разработки, на которые сейчас делается упор, разрабатываются в недрах дикой природы, и не разрушать дикую природу они просто не могут.
На этом фоне большой урон наносит дикой природе «валютная охота». Сначала говорят о том, что сохранение снежных барсов — это национальный престиж, одновременно с этим подписывают разрешение на отстрел горных баранов, которые занесены в Красную книгу, вуалируя это под научные исследования. Нет у нас такой научной темы в институте, и вдруг появляется, как минимум, десяток горных баранов, которых надо срочно отстрелять для каких-то научных целей: вшей, видишь ли, у них искать надо.
Конечно же, еще есть целый ряд причин разрушения нашего биоразнообразия, но для этого нужен отдельный разговор.
Нуржаз Шеримбекова: Мой вопрос адресован Баглан Салыкмамбетовой. В прошлом году я прочитала брошюру о вреде асбеста. Я провела небольшое исследование и узнала, что у нас широко применяется асбест. Выяснилось, что имеется соглашение с европейскими странами о том, что нельзя использовать асбест, но наша страна не подписала это соглашение. На сегодняшний день подписан этот договор?
Баглан Салыкмамбетова: Данный вопрос является большой проблемой.
В рамках Роттердамской конвенции в мае 2013 года была проведена конференция, в которой принимала участие наша делегация. Там рассматривался данный вопрос.
Дело в том, что есть разные виды асбеста, речь идет о хризотиловом асбесте, который еще до конца не изучен, то есть неизвестно, вреден он или нет. Наша делегация высказала мнение о том, что необходимы дополнительные исследования.
Данный вопрос находится на рассмотрении с 2004 года. Наши специалисты принимали участие во всех встречах и совещаниях в рамках СНГ и выступили против включения хризотилового асбеста в приложение этого соглашения.
Диана Есеналиева: С первого января 2014 года должен был стартовать проект по рекультивации хвостохранилищ. На каком этапе находится реализация данного проекта?
Данияр Ибрагимов: Проект, который мы реализовывали в этой области, уже завершен. Скорее всего, речь идет о выделении тех финансовых средств, которые должны были поступить от других доноров. Я знаю, что были предложены проектные предложения, которые обсуждались. Здесь очень большую роль играют и другие акторы, в частности, Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ).
Я не знаю, на какой стадии сейчас находится проект, возможно, у представителя Госагентства есть такая информация.
В сфере урановых хвостохранилищ были созданы координационные механизмы.
Для реализации подобных полномасштабных проектов затрачиваются очень большие финансовые средства. Допустим, для того чтобы просто сделать предварительную оценку потребностей по рекультивации хвостохранилищ, нужны миллионы долларов. В этой связи, когда реализовывался наш проект, мы работали и с Госагентством, и с МЧС, проводили региональные встречи с другими участниками, была создана Координационная группа, через которую осуществляется сотрудничество с другими донорами. Было заявлено о выделении финансовых средств на рекультивацию хвостохранилищ в Мин-Куше, но данный проект пока не запущен.
МЧС несет ответственность за каждодневное операционное обслуживание всех хвостохранилищ, а их у нас очень много, около 74 классифицируются как самые опасные.
Баглан Салыкмамбетова: Я хочу согласиться с Эмилем Шукуровым в том, что у нас действительно наблюдается нехватка финансовых средств. Международные организации не могут решить все наши проблемы, они просто оказывают содействие, поддержку в решении какой-то части наших экологических проблем.
Я согласна, что есть недостаток в опыте, существует кадровый дефицит.
Относительно недобросовестности хотелось бы сказать, что у нас при реализации каждого проекта создается Координационный комитет по управлению проектом, куда входят представители НПО, ОНС, министерств, ведомств. Я думаю, что они регулярно на своих заседаниях рассматривают озвученные вопросы.
Эмиль Шукуров: Я не буду вдаваться в полемику, но скажу, что сам был членом всех этих наблюдательных советов, координационных комитетов, и прекрасно знаю, как обсуждаются эти вопросы.
Баглан Салыкмамбетова: Госагентство не является собственником проектов. Проекты реализовываются через международные организации. Я это говорю к тому, что у участников могло создаться впечатление, что Госагентство — это «монстр».
Данияр Ибрагимов: Я также хотел бы отреагировать на пару замечаний Эмиля Шукурова.
Вы говорите о Жарасе Такенове, это был мой предшественник. До этого я работал в ПРООН в другой стране. Я бы не хотел вдаваться в личностные моменты, мы все понимаем, что ситуация складывается не лучшим образом. Наши презентации были посвящены совместной работе, а вызовам и проблемам можно посвятить целую дискуссию.
Конечно, мы признаем, что есть много вопросов, проблем, поэтому наши проекты и существуют.
Баглан Салыкмамбетова отметила, что мы являемся организацией, которая оказывает техническую помощь. Это говорит о том, что мы работаем по запросам и приоритетам, которые определяет само правительство.
Мы все хотим, чтобы у нас прижились международные стандарты, но лицом, которое принимает решение, являются государственные органы.
ПРООН работает в сфере развития, а потенциал нашего государства в этой сфере очень высок. Если есть шанс на развитие, то наша организация уже может оказывать посильную помощь.
Что касается того, что были какие-то перекосы в нашей деятельности, об этом не мне судить, но я всегда прислушиваюсь к голосу наших гражданских организаций, потому что сам происхожу из этой среды. Все критические замечания гражданского общества мой отдел воспринимает как пищу для размышлений.
Я далек от каких-то межличностных моментов и всегда смотрю объективно на происходящие процессы.
Мы не берем на себя ответственность решить все и вся, мы очень тесно сотрудничаем с донорами, потому что доноры — это грантовые средства, это деньги, которые приходят и не ложатся никаким долговым бременем на плечи наших налогоплательщиков.
По биоразнообразию в Суусамыре у нас был реализован очень успешный проект. В рамках проекта была выбрана отдельная пилотная территория, был обеспечен доступ на дальние пастбища. Зачастую люди не имеют доступа к дальним пастбищам и интенсивно используют пастбища, прилегающие к сельской местности.
Необходимо повышать потенциал местных сообществ и вкладывать деньги именно в человеческий капитал. Я думаю, что пока имеют место такие запросы и потребности, мы будем продолжать оказывать техническую помощь государству.
Анна Капушенко подвела итоги Круглого стола.
Данный Круглый стол был организован в рамках проекта «Продвижение демократических ценностей среди молодежи» при поддержке Национального фонда в поддержку демократии (NED).