Несмотря на то, что новые постсоветские центральноазиатские государства появились сравнительно недавно, в последнее время в их экономическом, политическом и культурном развитии уже явственно обозначились некоторые устойчивые тенденции.

 

Центральная Азия начинает формироваться как отдельный самостоятельный — а в определенном смысле и самодостаточный — регион. Многие аналитики считают, что сегодня в центральноазиатском сообществе идет процесс объединения, активизируемый необходимостью борьбы с терроризмом и экстремизмом, а также совместного использования жизненно важных природных и техногенных ресурсов, что так или иначе приводит к мобилизации регионального сотрудничества, в значительной степени основывающегося на двух «китах» — энергетике и безопасности. Вместе с тем, несмотря на объявленный разгром талибов в Афганистане, многие транснациональные террористические структуры не прекратили свою деятельность. Они ушли в глубокое подполье, но опасность, исходящая от них, по-прежнему крайне велика. Подобное объединение перед лицом общей угрозы, в свою очередь, «тянет» за собой и другие сферы совместного приложения сил, такие, как транспорт, дорожное строительство и т.д. Конкретные решения по этому поводу были приняты главами Казахстана, Узбекистана, Киргизии и Таджикистана, которые утвердили Стратегию интеграционного развития Центрально-Азиатского экономического сообщества (ЦАС) на период до 2005 г. Документ предполагает сосредоточить усилия государств-участников на проблемах совместного рационального использования водных и энергетических ресурсов, проведения согласованной политики в области развития транспортно-коммуникационной системы, совершенствования сложившихся хозяйственных связей и развития импортозамещающих производств, обеспечения максимально благоприятных условий для расширения гуманитарно-культурных контактов.

 

Конечно, существуют объективные причины, препятствующие развитию вышеназванных сфер деятельности. Прежде всего это бросающееся в глаза различие во внешней политике и международных ориентирах центральноазиатских государств, разновекторность их политического и экономического взаимодействия с ближайшими соседями и мировыми державами.

 

Интересы Запада в Центральной Азии формируются по двум направлениям: экономическое (запасы природных ресурсов и их транзит) и геополитическое. Наибольшим экономическим потенциалом обладают Казахстан, Узбекистан и Туркмения, поскольку там есть природные запасы нефти и газа. В частности, в Казахстане нефть, газ и металлургия являются системообразующими отраслями промышленности. В Туркмении промышленные запасы природного газа оцениваются в 26 трлн. кубометров, нефти — в 12 млрд. тонн. Узбекистану удалось вложить инвестиции не только в добычу урана, золота, цветных и редкоземельных металлов, нефть, газ, но и в обрабатывающую промышленность. Кроме того, в Узбекистане сегодня ведется работа по разведке новых месторождений углеводородов. В ближайшей перспективе это должно принести республике немалые дивиденды, поскольку инвесторы сюда идут охотно — страна предоставляет концессии на 25 лет.

 

Что же касается Таджикистана, то здесь имеются незначительные запасы углеводородов, которые еще только предстоит разрабатывать. Причем горный рельеф местности затрудняет проведение работ. На мировой рынок Таджикистан поставляет алюминий, хлопок, серебро и золото. Киргизия делает ставку главным образом на геостратегическое положение страны.

 

Следует, однако, заметить, что ведущие мировые державы продолжают рассматривать страны ЦА не в качестве равноправных партнеров, а в основном как поставщиков сырья. Подавляющая часть зарубежных средств направлена в сырьевые и горнодобывающие отрасли, строительство газо- и нефтепроводов, телекоммуникации и рыночную инфраструктуру, то есть в те отрасли, где мгновенно можно получить прибыль. По уровню инвестиций лидирует Казахстан.

 

Главные инвесторы в экономику региона — США, страны Европейского союза, Япония, Китай, Южная Корея и Турция. Европейский банк реконструкции и развития совместно с некоторыми частными банками выделил кредиты на развитие малого и среднего бизнеса, тяжелую и легкую промышленность. Частные иностранные инвесторы рассчитывают получать в регионе не менее 30% пробыли в год, в то время как в собственных странах эта прибыль не превышает 7-8%.

 

Страны ЦА используют различные формы сотрудничества с иностранными компаниями. Так, Казахстан передает им в управление отдельные предприятия и целые отрасли. Две трети всей промышленности республики, в том числе свинцово-цинковая, медная, золотодобывающая, урановая, энергетика, передано иностранцам с правом последующего выкупа. В Узбекистане инвесторы приобретают по конкурсу концессии на разработку недр. Кроме сырья, Узбекистан поставляет на мировой рынок продукцию высокой степени обработки, которая составляет почти треть всего экспорта страны.

 

В Киргизии и Таджикистане одной из распространенных форм прямых инвестиций стало создание совместных предприятий, которые позволяют зарубежным инвесторам использовать и дешевую рабочую силу, и местное сырье.

 

Между тем центральноазиатские лидеры сетуют на то, что экономическое присутствие России в регионе недостаточно. Только в минувшем году президент Владимир Путин обратил внимание на этот важный регион, заключив ряд экономических и военных соглашений с Киргизией. В 2003 г., как сказал в своем заявлении министр иностранных дел РФ Игорь Иванов, основные усилия российской дипломатии будут направлены на решение задач на территории СНГ. Видимо, в рамках этой новой внешнеполитической стратегии изменится отношение России к государствам Центральной Азии. Ведь российские интересы в регионе не ограничиваются военным присутствием (которое с конца прошлого года обеспечивает военная база «Кант»), но распространяются на экономическое сотрудничество, в котором российский бизнес заинтересован не менее, нежели западный.

 

Некоторые члены общественных организаций, возложивших на себя обязанности защищать аксыйцев, под предлогом помощи пострадавшим пытаются сколотить себе состояние. Не исключено также, что средства, не поступившие по назначению, используются в политических играх оппозиции.

 

В последнее время все чаще поднимается вопрос о денежных компенсациях пострадавшим в мартовских событиях прошлого года. К этой проблеме приковано внимание как правительства, депутатов, так и правоохранительных органов.

 

По данным Службы национальной безопасности, на встрече со своими избирателями Азимбек Бекназаров не раз выступал с заявлениями о том, что выделенные правительством деньги якобы не доходят до аксыйцев. И он как депутат попытается выяснить, куда девались 79 миллионов сомов бюджетных денег, предназначенных специально для пострадавшего района.

 

…Сейчас в Аксыйском районе почти закончено строительство двух школ, еще для трех уже заложен фундамент. На эти цели из республиканского бюджета ушло порядка 318 тысяч сомов, выполнен капитальный ремонт дорог почти на полтора миллиона. Отремонтированы здания детского образовательного центра “Сейтек” и эстетического клуба в селе Кербен. На поддержку малого и среднего бизнеса предназначено 150 тысяч сомов.

 

Министерство здравоохранения и областная клиника передали лекарственные препараты на 300 тысяч сомов. Министерство сельского и водного хозяйства и перерабатывающей промышленности и Фонд развития экономики тоже не остались в стороне. Ими фермерам оказана помощь семенами и другими материалами.

 

Это помимо того, что после трагических событий Президент республики Аскар Акаев направил семьям пострадавших полмиллиона сомов. Еще 50 тысяч передал аппарат премьер–министра, по 20 тысяч сомов каждая из этих семей получила из рук главы областной администрации и по 5 тысяч от акима Аксыйского района.

 

Но вот странная ситуация. С момента трагических событий в регионе стали образовываться различные общественные организации, деятельность которых, по их же заявлениям, направлена на защиту жертв аксыйской драмы. Правда, пока никто из них толком не мог объяснить, от кого же стоит оберегать людей, тем более граждан Кыргызстана в их собственном государстве?

 

А не зарыта ли собака в другом месте? Почему, например, под шумок не отхватить себе кусочек от аксыйского пирога? Тем более когда он сам плывет в рот. Кто осмелится подвергнуть сомнению такую благородную миссию, накалив и без того сложную ситуацию? Более того, как оказалось, их финансовую деятельность вообще никто не контролирует.

 

А с другой стороны, кто с уверенностью может сказать, что оппозиция, прикрываясь такими комитетами, не использует средства в своей борьбе за власть? В таких сражениях, как известно, все средства хороши. И уж, поверьте, вряд ли в этом случае речь идет о защите интересов обычных людей. Их лозунг — власть любой ценой и за любые деньги.

 

Факты говорят сами за себя. Например, Министерство внутренних дел выделило из своего скромного бюджета 20 тысяч сомов для нужд Кара–кульджинской средней школы. Доставить эти деньги адресату должен был некий господин Курбанов, являющийся членом одного из комитетов по защите аксыйцев. Однако, увы, милиция раскошелилась зря. Судя по информации из компетентных источников Службы национальной безопасности, деньги по назначению так и не попали.

 

По данным СНБ, один из депутатов выделил 150 тысяч сомов на пропитание участникам марша–протеста. Отвечал за целевое использование этой суммы также член одного из комитетов, некий господин Мамыралиев. Но до сих пор нет никакого отчета, куда все–таки пошли эти деньги.

 

Ассоциация предпринимателей Кыргызстана для пострадавшего района направила 200 тысяч сомов. Как в воду канули. А, может, в чей–то карман? Или на организацию очередного пикета?

 

И уж совсем шокирующий факт. На исполнение условий меморандума правительством было выделено комитету по защите жертв аксыйских событий 400 тысяч сомов. Но вот куда эти средства потрачены — никто не знает.

 

Даже у самих пострадавших начали закрадываться сомнения. Члены некоторых таких комитетов начали сказочно богатеть. Непонятно, на какие средства ими вдруг стали приобретаться дорогие автомашины, строиться дома и другие блага цивилизации?

 

Что же это получается? Когда на горизонте маячат огромные денежные суммы, которые можно использовать, ну скажем, по своему усмотрению, миссия “о защите” превращается в миссию “самозахвата”.

 

Хочется надеяться, что Бекназаров, так рьяно защищающий всех и от всех, обладающий полномочиями народного депутата, постарается активизировать поиски этих денег и отчитаться перед тем самым народом, который так рьяно “защищает”.

 

Недавние беспорядки на пограничных постах в Кыргызстане и Таджикистане свидетельствуют о растущей угрозе межэтнических конфликтов в Ферганской долине и прилегающих к ней районах Средней Азии. По мнению наблюдателей, причиной недовольства является неспособность правительств двух стран разрешить пограничные споры и установить правила приграничной торговли.

 

Кыргызские и таджикские власти расследуют причины беспорядков, чтобы предотвратить дальнейшие вспышки насилия. 3 января примерно 300 жителей Исфаринского района Согдийской области разгромили пограничный пост рядом с селом Кок-Терек в Баткенской области. В ходе нападения на пост, как сообщается, получили ранения два сотрудника кыргызских правоохранительных органов.

 

В ответ на это около 100 местных кыргызских жителей разгромили таджикский контрольно-пропускной пункт в местечке Жака-Орук в Согдийской области, — сообщили 4 января местные СМИ. Быстрая реакция кыргызских и таджикских сил безопасности предотвратила дальнейшие столкновения…

 

…После того как власти восстановили порядок, все пограничные посты на этом участке, расположенном в густонаселенной Ферганской долине, были сняты. Были также даны заверения в том, что делимитация спорных участков границы будет ускорена. Очередной раунд двусторонних переговоров намечен на март и пройдет в таджикской столице Душанбе.

 

Межправительственная комиссия по пограничным вопросам, в последний раз собиравшаяся в декабре в Бишкеке, утверждает о существовании 71 участка площадью примерно в 21 квадратный километр, являющихся предметом споров между странами, — сообщили местные органы печати.

 

Среди наиболее трудных проблем, которые должны решить таджикские и кыргызские переговорщики, существование двух таджикских анклавов на кыргызской территории: Ворух и «западная Калача». Население этих анклавов и соседних районов давно жалуется на свою изоляцию от Таджикистана и в особенности на неудобства, вызываемые многочисленными таможенными постами. По словам местных наблюдателей, таджикские власти стремятся установить неформальные «коридоры», которые соединили бы анклавы с самим Таджикистаном, однако кыргызские власти выступают против этого предложения, говоря, что такие «коридоры» будут мешать передвижениям кыргызских граждан.

 

Предметом споров являются и сами причины январских пограничных инцидентов. По одной из версий, распространенных 4 января кыргызским государственным телевидением, недовольство кыргызского населения начало проявляться в октябре 2002 г., когда таджикские власти в одностороннем порядке установили два пограничных поста в Исфаринском районе и обложили таможенными сборами «челноков».

 

В интервью Радио «Свобода» от 5 января губернатор Баткенской области Мамат Айбалаев заявил, что действия таджикской стороны нарушили соглашение, запрещавшее создание новых контрольно-пропускных пунктов на спорных территориях. В качестве ответной меры кыргызские власти установили пограничный пост близ Кок-Терека.

 

В одном из таджикских сообщений, однако, говорится, что инциденты были вызваны «провокационными» действиями кыргызских пограничников, которые проверяли автобусы и другие транспортные средства с находившимися там таджиками, — сообщило 4 января агентство «ИТАР-ТАСС».

 

В советское и первое постсоветское время кыргызско-таджикская граница была полупрозрачной и практически не охранялась. Вопрос о ее делимитации не вставал вплоть до 1999 г., когда боевики Исламского движения Узбекистана (ИДУ) вторглись в южный Кыргызстан. Летом 2000 г. они повторили свои рейды на территориях Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана летом 2000 г.

 

Рейды ИДУ вынудили среднеазиатские государства принять меры к более надежной охране своих границ. Кыргызские и таджикские власти увеличили количество таможенных постов и дислоцировали на границе дополнительные военные контингенты, чтобы предотвратить просачивание исламистов и усилить борьбу с торговлей наркотиками и контрабандой оружия.

 

Однако усиление мер безопасности имело серьезные экономические последствия. Новые пограничные правила начали мешать торговле, лишив многих местных крестьян главного источника доходов.

 

«Примыкавшие к Ферганской долине земли когда-то представляли собой настоящую мозаику из различных этнических групп, родовых кланов, это была смесь различных земледельческих и хозяйственных укладов», — говорит Ник Мегоран, специалист по политической географии и сотрудник Кеймбриджского университета.

 

«Многие сельские жители жили на доходы от ежегодных поездок на богатые российские рынки», — сказал также Мегоран. «Сегодня грузовики простаивают, а таможенные пошлины и ограничения превратили торговлю в неприбыльное занятие».

 

Широко распространенные запугивание и вымогательство со стороны плохо обученных таможенников и пограничников способствуют усилению напряженности. Кроме того, скудные природные ресурсы, в частности недостаток пахотных земель и воды, вызывают тревогу населения за свое будущее.

 

«Вероятность повторения насилия на межэтнической почве очень высока, если учесть историю недавних конфликтов в регионе», — говорит Роберт Авазбеков, директор Баткенского отделения Фонда «За международную толерантность», местной неправительственной организации, занимающейся предотвращением конфликтов.

 

В конце советской эпохи Ферганская долина стала центром столкновений на этнической почве. Наиболее крупный конфликт между кыргызами и узбеками произошел в 1990 г. в Ошской области Кыргызстана. Авазбеков говорит, что за борьба за землю шла также между кыргызами и таджиками. «В 1989 г. произошла стычка между этническими кыргызами и таджиками, претендовавшими на спорную территорию близ села Уч-Добо. Сегодня они [кыргызы и таджики] заявляют о своих правах на примерно 70 спорных участков», — сказал Авазбеков.

 

В прошедшем году серьезной проблемой стало также минирование примыкающих к границе земель. Правительства государств региона, особенно Узбекистан, минируют поля, чтобы помешать передвижениям исламских боевиков, однако больше всего от этого страдает гражданское население. По сообщению местных СМИ, начиная с ноября 1999 г. по крайней мере 12 мирных граждан погибли от взрывов противопехотных мин.

 

По мнению наблюдателей, одностороннее урегулирование пограничных вопросов может вызвать новые межэтнические столкновения и даже конфронтацию военных контингентов по обе стороны границы. Некоторые местные наблюдатели напоминают, что в последние годы уже имели место перестрелки между кыргызскими и таджикскими пограничниками.

 

«Соглашения [по делимитации границ], заключенные без учета интересов проживающего в приграничных зонах населения, могут привести к лишениям и даже гибели местного населения. Служа орудием в руках политиков популистского толка, они могут стать причиной дальнейшего углубления конфликтов», — говорит Мегоран.

 

«Заключение полноценного договора о делимитации границ и последующая демаркация земли обычно тянутся годами. Если ускорить этот процесс ради достижения политических целей, соглашение о делимитации может породить проблемы, которые заявят о себе в будущем», — добавил Мегоран.

 

Начавшийся 4 сентября «Великий поход» аксыйцев на кыргызскую столицу завершился уже 12. Всех протестующих (около 1000 человек) рассадили в автобусы и развезли по домам. Застигнутая тихим исходом горячих предволнений, общественность этой страны все еще пребывает в оцепенении, пытаясь понять: что произошло и что будет дальше?..

 

…Первопричиной конфликта послужил незаконный арест депутата А. Бекназарова (есть результаты Госкомиссии). Будучи районным следователем (6 лет назад), он «превысил полномочия», отказавшись возбудить уголовное дело по бытовому убийству, поскольку обвиняемый, по его мнению, не превысил пределов самообороны. Все эти годы к Бекназарову никто не предъявлял претензий, пока он, уже в качестве депутата, не начал резко критиковать президента А. Акаева за подписанные им соглашения об урегулировании пограничных споров с Китаем (согласно которым Пекину переданы 124 тыс. кв. км территории на севере Кыргызстана), и не стал активно призывать объявить ему импичмент недоверия. Затем пронеслись месяцы голодовок, пикетов, расстрелов и пеших марш-протестов, закончившиеся меморандумом «временного перемирия», от которого известны лишь отдельные детали. Так, подписантами меморандума стали действующие чиновники Белого дома и Парламента КР (начиная от 1-го вице-премьера и спикера верхней палаты, заканчивая рядовыми депутатами и чиновниками), а с другой стороны: опальный депутат А. Бекназаров, его коллеги Б. Асанов и Д. Чотонов, а также лидеры «Комитета по защите депутата Бекназарова» (общественное объединение аксыйцев). Далее известно, что договоренность гласит об обязательном наказании главных виновников расстрела в Аксы от 17-18 марта 2002 года, с передачей их под суд до 15 ноября текущего года и выделение 1.5 млн. сомов участникам марша и родственникам погибших. И самым главным условием меморандума является отказ аксыйцев от своих главных требований: «Отставка Акаева!» и «Отзыв соглашения с Китаем по передаче участка «Узенги-Кууш». Однако, по словам А. Бекназарова, если власти переиграют условия меморандума, протестующие оставляют за собой право действовать вновь, а пока, в Кыргызстане наступило время «великого перемирия» (Р. Киплинг «Маугли») и времени для первичных выводов более чем достаточно. Итак.

 

 

Прежде всего, это были меры, предпринятые властью. За несколько дней до начала марша, повсеместно были сформированы группы поддержки действующего Президента, митинговавшие в его поддержку с трансляцией по ТВ и с осуждением похода на Бишкек. Затем, были озвучены обращения различных общественных объединений и ветеранов к южанам: «Не допустить гражданской войны». Плюс, спецслужбы Кыргызстана стали находить на пути митингующих схроны оружия и взрывчатых веществ. Завершением всего, стал террористический акт направленный против секретаря СовБеза КР — Мисира Аширкулова. На, что 1-й заместитель главы кыргызских спецслужб Б. Полуэктов в Парламенте заявил, что если аксыйцы войдут в столицу, то кровь прольется обязательно: «Я вам это гарантирую» были его слова. После него (10 сентября), уже глава СНБ К.Иманкулов на сессии Парламента вновь предупредил общественность страны, что теперь возможны новые террористические акты, но уже против лидеров оппозиции. Дополнительно был готов 3-х месячный мораторий на политические митинги и постановление Правительства «О мерах по контролю за политической обстановкой…».

 

Кульминацией марша стал живой трехдневный кордон из милиции, грузовиков и групп поддержки Президента, примерно в 100 км от Джалал-Абада, в городе Кара-Куль. Ими был перекрыт единственный мост через реку Нарын, где последним средством продвижения на столицу мог быть только рукопашный бой, чего никак не мог допустить А. Бекназаров. В итоге, все это возымело действие, и лидеры митингующих остановили свой марш.

 

Кратко резюмируя произошедшее, можно отметить, что политический кризис временно снят. Обе стороны самоуспокоились, хотя общественно-внутриполитическая ситуация все еще остается трудно предсказуемой, а пока картина бытия.

 

 

1. Самым главным достижением власти является снятие накала противостояния, особенно накануне предстоящих мероприятий международного характера, и возможность дальнейших маневров во времени, особенно с учетом предстоящих погодных условий и вероятно на двухлетнюю перспективу. Как никак, острота кризиса переведена в русло рутинных протестов, а найти общественнозначимое событие, идею или лидера для привлечения большинства масс нелегко.

 

2. Несомненным успехом власти является нейтрализация главного требования протестующих: «Отставка Акаеву!» и «Отзыв территориального соглашения с Китаем». Эти два радикальных девиза стали находить серьезную поддержку даже среди неаксыйцев и грозили превратить локальный протест против центральной власти в общенациональное движение.

 

3. Снятием первого лозунга «Отставка Акаеву!» властям удалось нейтрализовать готовность масс следовать за новыми лидерами. Тем самым, удалось сохранить консолидацию вокруг действующего Президента, координацию внутренних действий и рычагов управления, отбросить трения в методах сохранения общих интересов и продемонстрировать готовность на жертвы.

 

4. Удалось разъединить оппозиционные силы, немного сгруппировавшиеся после последних выборов и доказать малосостоятельность ее нынешних лидеров. Одних удалось убедить будущими реформами, вторых приближением ко двору, третьих бесперспективностью сопротивления.

 

5. После 9 месяцев расследований (накануне визита А. Акаева в США), удалось найти мнимого виновника всекыргызского кризиса, в лице исламского экстремизма: Хизб-ут-Тахрир, ИДУ, Аль-Каеды и т. п. (Хотя всем понятно, что не Ислам арестовал опального А. Бекназарова и расстрелял митингующих). Перевод демократического кризиса в русло религиозно-исламских провокаций, можно смело назвать несомненным успехом властей, особенно в глазах Запада и США.

 

 

1. Она подтвердила свою несостоятельность в виде единой команды. Нет консолидации, взаимопонимания, доверия. Меж ними существует соперничество и различие взглядов на ситуацию, и тактику действий. В критический момент А. Бекназаров практически остался один, а многие коллеги дистанцировались. Следовательно, оппозиция еще далека от консолидации идей, лидеров, программ, и действий. Ее многоликость размывает политические взгляды масс и мешает сконцентрироваться, а ее множественность (34 политпартии) говорит о незрелости. (В большинстве стран мира по значимости политического веса, партии не превышают своим числом трех-четырех). Как итог, лидеры оппозиции не способны создать серьезного теневого кабинета, и оппозиция в целом остается персонифицированной. Последние события показали, что многими лидерами общественная трагедия рассматривалась больше как средство поднятия собственного имиджа, нежели как серьезное крушение демократических ценностей. Ни один из ее лидеров не способен взять ответственность за своего коллегу или его электорат.

 

2. Многие лидеры оппозиции обнаружили свою бесперспективность в случае досрочной отставки Акаева, обнажив, что на экстренных выборах они не имеют никаких шансов. У многих не оказалось долгосрочной стратегии без Него, особенно как объекта критики, на ниве которого можно зарабатывать политические дивиденды. Следовательно, нет серьезных идей для масштабной борьбы, нет ресурсов работать на публичном уровне. Отсюда апелляции к обещаниям Президента, не баллотироваться в 2005 году. Общество воспринимается не более как аудитория и средство достижения собственных интересов. Политическая культура оппозиции не превосходит действующую власть.

 

3. Практический развал Народного Конгресса Кыргызстана (Т. Тургуналиев), свидетельствует, что оппозиция в целом податлива дроблению извне, вполне регулируема, управляема и контролируема властью. В ее рядах нет серьезной общенациональной объединяющей фигуры, поэтому ожидать политического чуда в стане оппозиции не приходиться. Отсюда настороженность и созерцательный подход большинства населения к политическим процессам вообще.

 

 

1. Оно убедилось в истинности старых аксиом: «Власть исходит от народа, но редко к ней возвращается, политическая борьба требует героев и жертв, но никакая власть не заинтересована в потере собственной власти». Затем вновь, перепроверила лидеров оппозиции на прочность взглядов, убеждений и твердости позиций.

 

2. Общество осознало силу объединения и демонстрирует готовность на крупные гражданские формирования по своим интересам. При наличии определенных обстоятельств (объединяющей идеи, цели, дисциплины, лидера и грамотной тактики действий) готово осуществить любой сдвиг в обществе, политике и в государстве. Может потребовать отчета от своих лидеров на любом государственном уровне, но ощущает нехватку консолидирующей идеи, отсутствия серьезного альтернативного политика и стратегии движения вперед.

 

3. В долгом и упорном отсутствии правосудия, общество все больше ощущает взаимозависимость верхов и исполнителей аксыйской трагедии. Это в свою очередь, обнажает несоответствие интересов государства и власти. Отсюда рождение новых гражданских объединений типа: «Комитет защиты такого-то…» — свидетельство недоверия масс официальным органам юстиции, правозащиты и вообще к институту государства.

 

4. Острое восприятие новых лидеров (Ф. Кулов, А. Бекназаров) и поиск альтернативного политика А. Акаеву свидетельствует о неудовлетворенности общества существующим легитимным лидером. Но на фоне отсутствия лидера общенационального масштаба, политическая активность оппозиции вызывает осторожность среди масс и продолжает оставаться на региональном уровне. Отсюда локальность протеста (более подробно о причинах ниже), которые и в будущем будут носить спонтанно-спорадический характер, малоспособный перерасти в общегражданское движение.

 

Однако, не следует забывать, что политически активной частью общества является только около 10-20 % общества, но именно они составляют критическую массу, способную на осуществление политических сдвигов в любом государстве. Но после 12 сентября (Кара-Куль) самых критических дней года, когда состоялась серьезная регонсценировка политической борьбы, и проверка лидеров на прочность, общество будет все меньше подвержено манипулированию со стороны, как власти, так и оппозиции. Хотя накануне следующих выборов, страсти обязательно нахлынут, но это будет вполне легитимная активность.

 

 

Государственные СМИ Кыргызстана продолжают называть виновниками кризиса то геополитические процессы, то международный наркобизнес, то неизвестные третьи силы, то международные организации в лице НПО и правозащитников, а то и Ислам. Отсюда много разговоров и споров о влиянии извне.

 

И действительно, фон геополитических процессов показывает, что в Кыргызстане есть место столкновениям интересов великих держав. К тому же, передел Афганистана еще не завершился и есть силы, которым небезынтересны малостабильные процессы вокруг. Но влияние какой-либо внешней силы в Кыргызстане еще не настолько активно, чтобы на виду других крупных политических игроков совершить откровенный управляемый переворот. Хотя отдельные наблюдатели склонны видеть в аксыйских кризисах российское влияние, с целью смены Акаева и вывода военной авиабазы Гэнси с кыргызских земель. Но утверждать, что российское лобби является решающим в кадровой политике Кыргызстана — невозможно. Более логичным будет наличие американского следа в виде небольшой профилактики демократии для А. Акаева, с тем, чтобы после Барвихи и Пекина он не оказался на их лыжне.

 

Также нет серьезного вмешательства и на региональном уровне, иначе аксыйские протесты могли привести к серьезным этническим противостояниям, или как минимум к утечке информации об этом. Более того, практически по всем параметрам, Акаев устраивает все ближайшее окружение Кыргызстана, он податлив, мягок и уступчив. Не имеет жестких противоречий или ярких антинастроений против кого-либо, поэтому соседние ветры вполне попутны. К тому же, региональное становление соседей не завершилось, и нестабильность Кыргызстана сразу отдает эхом у них, чему свидетельством узбекские митинги.

 

Но более всего, все вышеперечисленное перечеркнул «легко и вдруг» достигнутый консенсус внутри кыргызского двора, что свидетельствует о суверенности конфликта. (Тем более, что игра извне вряд-ли поддается серьезному регулированию из Бишкека). По мнению большинства наблюдателей, главной причиной кризиса явилась внутренняя ошибка в управлении. Возможно в какой-то момент, при команде сверху: «Остановить протесты, во что бы то ни стало!», кто-то за отправную точку действий принял расхожее понятие «толпа — это быдло». (Особенно, если учитывать национальные особенности событий, где главными виновниками называют двух ключевых чиновников из Таласа (А. Карыпкулов и З. Кудайбергенов. Следует отметить, что выходцы этой области, всегда отличались среди других кыргызов особым самомнением о своей значимости). Таким образом, недальновидность вторых чиновников покрыла множеством трещин центрально-азиатскую витрину Демократии, а возвышение тех, чьим кумиром является Пиночет дополнило картину политической культуры власти.

 

Но, рассуждая о политическом кризисе внутри двора, придется обмолвиться и о таинственных «третьих силах», которые желают прийти к власти руками восставших. За 12 лет независимости, в Кыргызстане сменилось 9 кабинетов министров и 11 председателей госкомитета по имуществу, и множество других чиновников в самый разгар передела госсобственности — эти цифры сами говорят за себя. Дополнительно, постепенно все большая часть населения, понимая коррумпированность власти, все меньше ударяла пальцами во имя укрепления позиций действующего Президента. Все это вкупе, подточило ситуацию изнутри, и так сложились третьи силы.

 

Однако действительность обнажает несколько иные реалии — «третьи силы» никак не являлись серьезными дирижерами аксыйских процессов, поэтому беседы о внутриэлитном или дворцовом перевороте-заговоре не к месту. Дело в том, что кыргызский бомонд слишком мал, и наказания последовали бы незамедлительно и весьма наглядно, чего просто не наблюдается. Правда, первоначально имели место внутренние разборки на районном уровне, но как оказалось, — это были лишь интриги Джалал-Абадского двора, но никак не требования отставки Бишкека. Тем более, что данные дефекты устранены простой рокировкой кадров, что подразумевало их незначительность. Да и сама перетасовка карт, говорит об отсутствии крупных элитно-клановых войн. Гораздо логичнее говорить об узкой региональности процессов.

 

В последний момент, теряющим самообладание властям, в какой-то мере удалось внушить низам, что происходит региональное столкновение Юг-Север, и некоторые в это уверовали. Произошло это только потому, что большинство оппозиционно настроенных лидеров действительно оказались южанами. Правда, среди них нашелся один северянин — И. Кадырбеков, которого власти окрестили «христопродавцем». Южанам действительно удалось в стенах Парламента создать некоторое подобие региональной фракции-блока, особенно после известных Баткенских событий. Однако, в противовес им существует большое количество других южан, весьма широко представленных во власти и практически на всех уровнях, поэтому такое обвинение не выдерживает серьезной критики. Для таких вердиктов, как минимум, должен созреть серьезный сепаратизм на отделение, а пока, фактор «Юг» остается внутренним инструментом политической игры. В тот же момент, заявления Аксы о присоединении к Узбекистану или России следует рассматривать не более чем, как признак отчаяния или попытка шантажа.

 

 

Но если подходить к феномену Аксы более тонко, то можно понять, что лежало в основе аксыйских протестов и сопротивления. Прежде всего, это постоянное пограничное состояние психики ее граждан, продиктованное ползучей узбекской экспансией по территориальным, водным и экономическим спорам, подкрепленное неспособностью высшего руководства страны адекватно реагировать на эти вызовы. Отсюда недоверие к узбекским митингам-поддержкам Аксы и острое восприятие потерь кыргызских земель южанами, тогда как на севере никто и не среагировал на передачу территорий Китаю, хотя Узенги-Кууш расположен именно на севере страны. Вдобавок, все это дополнялось генетической памятью аксыйцев, сохранивших исторический опыт объединения широких масс на борьбу за власть или свободу против Кокандскго ханства, плюс общее плачевное состояние экономики Кыргызстана.

 

Другая причина горячей борьбы аксыйцев за своего депутата А. Бекназарова — это особенности южного менталитета. Здесь до сих пор велик вес патриархально-семейных и родственных взаимоотношений, не утрачено влияние общины и почетных патриархов, мнение которых порой выше, чем политический вес чиновничьей директивы. Тогда как на севере Кыргызстана процветает более эгоистический или частнособственнический европеизированный уклад взаимоотношений, чему примером является безуспешная борьба северян за своего опального генерала Ф. Кулова. (Тем более, когда Ф. Кулов больше боролся за приближение ко двору, чем за какую-либо национальную идею). Здесь следует отметить тот факт, что А. Бекназаров боролся не за власть, как Ф. Кулов, а за идею (потеря земель) которая была близка аксыйцам в силу собственных пограничных проблем. Это говорит о том, что кыргызское общество в большей степени готово выступать за идею, нежели за авторитет той или иной опальной личности, как было ранее.

 

Таковы отдельные первичные эхо-выводы о «втором великом походе кыргызов на Бейджин», но, что будет в дальнейшем, сказать трудно. Пока же, политики и политиканы заняты рекультивацией Конституции и спорами для народа, экономика пребывает в дрейфе, а протестанты и властители держат «великое перемирие», когда никто никого не трогает, хотя перетягивание политического каната все же происходит. Последние процессы противостояний-митингов «за и против» происходят самотеком, по инерции возбужденных масс, подкрепленные отсутствием логического завершения аксыйской трагедии. Но назвать их серьезной стратегией оппозиции нельзя. Однако, когда смута уже посеяна, логики в действиях масс, да и массам в своих действиях — найти будет весьма сложно, и при наличии серьезной провокации со стороны в порыве страстей и митингов может произойти все, что угодно. К тому же, практика последних месяцев показала, что ситуация серьезно размыта, и даже 1000 демонстрантов несут угрозу устойчивости нынешней власти. Поэтому осторожность при принятии решений сегодня необходима и власти, и лидерам оппозиции, и особенно обществу, которой пытаются манипулировать очень многие.

 

25 млн. долларов, выделенных США на радиационный контроль в странах СНГ, в том числе и Центральной Азии, оказалось не достаточно для принятия реальных мер по обузданию дельцов «черного рынка» радиоактивных материалов.

 

В международной прессе после 11 сентября периодически появляются сообщения о нахождении в странах Центральной Азии неконтролируемых государствами радиоактивных материалов, которые поставляются или могут поставляться террористам…

 

Мнение по этому поводу эксперта международного фонда «Вооруженные силы и общество» Владимира Лукова: «В первой половине декабря Пентагон стал активно вбрасывать в американские СМИ информацию о случаях контрабанды радиоактивных материалов в странах Центральной Азии. Это не новая история — уже в мае ЦРУ и ФБР перехватили в аэропорту г. Чикаго некоего Хосе Падилья, связанного с Аль-Каидой. Тогда тот и рассказал, что ездил в «одну из стран» Центральной Азии для закупки там радиоактивных материалов для изготовления «грязной ядерной бомбы» с целью ее подрыва в «одном из городов» США. Вообще-то, о «среднеазиатском» и даже «возможном чеченском» визите этого полу-пакистанца, полу-латиноамериканца сразу же заявили спецслужбы Пакистана. Именно они и «навели» своих американских коллег на этого «собирателя» радиоактивных материалов в Центральной Азии.

 

Да, в 5 странах Центральной Азии с 1991 года какое-то время оставались советские ядерные и радиоактивные материалы. Основная их часть была вывезена в Россию, а какая-то – потихоньку и с выгодой продавалась политическими элитами этих стран. В 1994 году, например, из Казахстана в США было вывезено 0,5 тонны высокообогащенного урана».

 

Позже и в Киргизии правящие круги стали выражали обеспокоенность по поводу контрабанды ядерными и радиоактивными материалами из своей страны в соседний Узбекистан, Казахстан и даже далекие ОАЭ. Почему таких жалоб становилось больше?

 

«Это происходило по двум причинам. Во-первых, на радиоактивные материалы возрос спрос в медицине, пищевой промышленности, геологоразведке, на производстве, где изотопы определяют в металле или иных изделиях возможные дефекты, и т.п. Во-вторых, к распродаже «бесхозных» радиоактивных материалов стали подключаться круги организованной преступности – тот, кто покидал ряды политической элиты, переходил под различные криминальные «крыши» и занимался выгодным «радиоактивным извозом».

 

…Такие случаи не очень-то беспокоили США, которые методично и без спешки обучали в Техасе в августе 2001 года 80 таможенников из 5 стран Центральной Азии, а также России и других стран СНГ, методам пресечения контрабанды радиоактивных материалов. Основные средства на борьбу с незаконным оборотом радиоактивных материалов в Центральной Азии до сих пор приходятся на Узбекистан.

 

Кстати, в 2000 года именно узбекские таможенники выявили с помощью радиационных датчиков размером с пейджер 10 контейнеров с металлоломом, имевшим повышенный радиоактивный фон. Эти контейнеры шли из Казахстана в Пакистан. Недавно полковник таможенной службы Узбекистана Садридин Джалилов убеждал американских журналистов: «Мы понимаем опасность радиации и оружия массового поражения. Узбекистан — это первая линия обороны региона, потому что Казахстан и Киргизия потеряли контроль над своими ядерными материалами».

 

Возможно, он и прав. Ведь у Киргизии нет пока необходимых средств на утилизацию старых советских урановых шахт…

 

…Сегодня на радиационный контроль в странах бывшего СССР, в том числе и пяти стран Центральной Азии, США выделили смехотворную сумму в 25 млн. долларов.

 

На эти деньги можно купить датчики, машины и оплатить обучение за границей нескольких десятков высокопоставленных чиновников соответствующих ведомств этих стран. Но их не достаточно, чтобы принимать реальные меры по обузданию дельцов «черного рынка» радиоактивных материалов. Как отметил анонимный источник из спецслужб Узбекистана, «с юга к нам идут наркотики, а туда, с севера, контейнеры и капсулы с радиоактивными материалами». Так что есть и такой среднеазиатский бартер – наркорадиоактивный».

 

США планируют значительно увеличить объемы помощи, предоставляемой государствам Средней Азии… За десять лет только США подарили республикам бывшего СССР $3 млрд. общий объем иностранной помощи по разным оценкам составил $40-80 млрд. По мнению ряда исследователей, некоторые проблемы постсоветских государств возникли, в частности, из-за значительных объемов иностранной помощи, которую они получили и продолжают получать.

 

Иностранная поддержка, даже очень значительная и оказываемая долгое время, отнюдь не гарантирует обеспечения устойчивого экономического роста и уменьшения числа бедных. Более того, иностранная помощь способна не только не улучшить, но и серьезно ухудшить положение в стране.

 

Томас Вейс /Thomas Weiss/, профессор политических наук Городского Университета Нью-Йорка, считает, что существует феномен, который он назвал «темной стороней помощи». Иностранная помощь может способствовать резкому увеличению коррупции (чиновники и должностные не выполняют свои обязанности, а занимаются перераспределением помощи за мзду), легализации преступных авторитетов (с помощью коррумпированных должностных лиц криминальные лидеры получают доступ к иностранным программам поддержки, входят в официальный бизнес и привносят в него нравы уголовного мира), началу политических и даже военных конфликтов (когда разные властные и криминальные группировки пытаются получить доступ к распределению этой помощи). Как следствие, проблемы страны не решаются, а лишь усугубляются, положение основной массы населения и ситуация в экономике остаются тяжелыми.

 

В результате, иностранная помощь лишь становится источником обогащения для местных элит и часто — способом сохранения власти неэффективными и даже преступными правительствами. Бездарно используемая иностранная помощь загоняет государство в порочный круг: страна не получает реальной поддержки, она не пытается самостоятельно выбраться из кризиса, а рассчитывает на подачки из-за границы, в результате, через некоторое время требуются новые вливания, которые, в свою очередь, снова разворовываются. И так до бесконечности. По некоторым данным, значительная часть иностранной помощи, направленная в страны бывшего СССР (за 10 лет только помощь США составила $ 14 млрд.), была украдена коррумпированными чиновниками в компании с приближенными к ним криминальными и бизнес — лидерами.

 

Экономисты Всемирного Банка Дэвид Доллар /David Dollar/ и Лант Притчет /Lant Pritchett/ проанализировали ситуацию с международной помощью, оказанной 113 странам мира и пришли к печальному выводу: чаще помощь получают страны с плохими правительствами, где число бедных относительно невелико, чем страны с хорошими правительствами и большим количеством нуждающихся.

 

Петер Бун /Peter Boone/, сотрудник Лондонской Школы Экономики /London School of Economics/ проанализировал, насколько иностранная помощь помогла улучшить ситуацию в странах Африки. По его данным, небольшая африканская страна Съерра Леоне получила почти $74 млн. иностранной помощи — на каждого жителя страны пришлось по $15 (для сравнения, среднестатистический житель разоренной Второй Мировой войной Германии в 1949-1953 годах получил $4.5 иностранной помощи). Однако, несмотря на это, Съерра Леоне остается самой бедной страной мира с самым высоким уровнем смертности. В некоторые годы иностранная помощь составляла 20-30% валового внутреннего продукта таких государств, как Бурунди и Руанда, что не помешало жителям этих стран до сих пор сталкиваться с проблемой голода…

 

Россия, похоже, стремится сделать Кыргызстан одним из своих главных партнеров в Центрально-Азиатском регионе. При этом ряд кыргызстанских политологов высказывают мысль о том, что, идя на новое сближение с Москвой, Кыргызстан совершает крупную стратегическую ошибку.

 

«Наша политика направлена на то, чтобы Кыргызстан стал основным военно-политическим союзником России в Центральной Азии. Это отвечает нашим национальным интересам», — заявил президент Кыргызстана Аскар Акаев в беседе со своим российским коллегой Владимиром Путиным в ходе визита последнего в Бишкек 5 декабря.

 

Акаев подкрепил свои слова делом, предоставив в неограниченное распоряжение российских ВВС авиабазу в г. Канте в 20 км от Бишкека. Предполагается, что к началу лета здесь будут дислоцироваться около 20 российских истребителей и 1000 человек личного состава.

 

В ответ Москва продлила Кыргызстану срок погашения его задолженности перед РФ еще на 20 лет. Сумма задолженности Кыргызстана России превышает 170 млн. долларов. Кроме того, стороны договорились, что часть этой суммы пойдет на реконструкцию авиабазы в Канте.

 

По словам источника, близкого к окружению президента Кыргызстана, ответный жест Кремля порадовал Акаева. Его страна в настоящее время испытывает огромные финансовые трудности.

 

Президент России Путин высоко оценил тот факт, что в Кыргызстане — единственной из республик бывшего СССР — русский язык получил статус официального.

 

Со своей стороны российский президент пообещал позаботиться об улучшении положения кыргызских мигрантов на территории РФ, большинству которых в настоящее время угрожает депортация.

 

Это — уже второй визит Владимира Путина в Бишкек. Первый визит состоялся в 2000 году, когда российский президент посетил столицу Кыргызстана для участия в саммите глав государств Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), членами которой являются Казахстан, Кыргызстан, Китай, Узбекистан, Россия и Таджикистан…

 

…Глава комитета по международным делам при парламенте Кыргызстана Алишер Абдимомунов также отмечает, что Акаеву в настоящее время необходимо заручиться поддержкой Москвы, так как он стремительно теряет популярность среди населения.

 

«Распахнув двери перед российскими ВВС, Акаев сразу же набрал политические очки, — сказал Абдимомунов в беседе с контрибьютором IWPR. — Но при этом он допустил серьезнейшую стратегическую ошибку, превратив нашу маленькую страну в военный плацдарм двух крупнейших мировых держав. Этот шаг может иметь самые непредсказуемые последствия».

 

Кыргызстанские политологи уже давно рассуждают о том, что двойственная политика руководства страны, направленная на укрепление военно-политических связей как с США, так и с Россией, может иметь скорее негативные, нежели позитивные последствия для страны.

 

Военное присутствие в Кыргызстане сразу двух крупнейших держав может привести к ожесточенному и даже опасному соперничеству между ними. Контингент американских военнослужащих дислоцируется на территории аэропорта «Манас» близ Бишкека в рамках антитеррористической коалиции, сформированной во главе с США.

 

Депутат парламента, генерал Исмаил Исаков считает, что Бишкеку следует соблюдать осмотрительность в отношениях с Россией. Он вспоминает события 1999 года, когда Россия не пришла на помощь Кыргызстану, подвергшемуся нападению боевиков Исламского движения Узбекистана.

 

«Россия оставалась сторонним наблюдателем, а вот США и страны НАТО оказали нам существенную помощь», — отмечает он.

 

Представители русской диаспоры Кыргызстана не скрывают своей радости в связи с укреплением позиций России в их стране. В течение многих часов, невзирая на лютый мороз, тысячи русских кыргызстанцев простояли на улице в ожидании путинского кортежа.

 

Визит российского президента был, правда, омрачен одним обстоятельством. Вылетев из бишкекского аэропорта, два самолета с представителями президентского сопровождения и прессы были вынуждены совершить аварийную посадку на территории Казахстана.

 

Как сообщили российские СМИ, самолеты якобы были заправлены некачественным топливом. Заправкой самолетов в аэропорту Бишкека занимаются фирмы, близкие к семье президента Акаева. Местные и российские спецслужбы в настоящее время расследуют данный неприятный инцидент.

 

 

…Можно выделить три главных обстоятельства, послуживших основанием говорить А.Акаеву о переломе для нашей страны.

 

Первый — в экономике возродились надежды на выживание после того, как были получены обещания на получение иностранной помощи, без которой у страны перспективы весьма мрачные. Теперь же душу греет, что нам выделят 700 млн. долларов на бедность.

 

Второй — с появлением российских военных самолетов в Канте Кыргызстан, даже в случае ухода сил Антитеррористической коалиции из «Манаса», по-прежнему будет находиться под зонтиком могущественной державы. Безусловно, это весьма знаковое событие в отношениях с Россией.

 

Третий — это ликвидация угрозы марша-протеста аксыйцев в Бишкек, последующая операция по принудительной депортации южан за пределы северных территорий, что наряду с другими «успехами» в борьбе с инакомыслящими кое-кому дали ощущение победы над внутренними врагами.

 

Первые два «перелома» произошли потому, что Кыргызстан волею судеб, из-за своего географического положения и материальной зависимости, оказался востребованным в процессе начавшейся международной антитеррористической кампании. Не будь первых двух факторов невозможно представить, чтобы власть смогла решиться на третий. Более того, до событий 11 сентября даже нельзя было вообразить, чтобы на заявление американского посольства в КР о том, что граждане нашей страны имеют право на мирные демонстрации, шествия, собрания, министр иностранных дел Кыргызстана в несколько снисходительной манере позволил бы себе ответить, что посольство не владеет ситуацией в республике, не понимает, что у нас происходит и поэтому ошибается в своих оценках. Подобный ответ МИД, по сути, содержит обвинение в некомпетентности американских дипломатов. Но наши государственные мужи уверены, что те молча проглотят эту пилюлю, поскольку США пока в нас очень сильно нуждаются…

 

…Не все мы оказались готовы к проведению сложной рутинной работы, цель которой можно сформулировать так: возрождение в людях уверенности в будущем. Не будет у человека уверенности в завтрашнем дне — не будет позитивных изменений в дне сегодняшнем. Уверенность не в результате заверений, что через три года бедных среди нас станет меньше на одну треть. Говорят, что в этом году бедность сократилась на 3 процента. Проверить эту статистику в масштабе республики нереально. Но каждый из нас легко может оценить ее правдивость на примере своего окружения. Если примерно из 30 ваших знакомых, родственников, друзей хоть одному человеку удалось выйти из состояния бедности, значит, статистика не врет. Уверенность гражданину придает не большая зарплата, а наличие условий и гарантий в своей защищенности от произвола властей, работодателя, беспристрастной судебной защите, возможности иметь работу, нормальную пенсию, не бояться что-нибудь высказать… К сожалению, нашим законодателям из Жогорку Кенеша не удалось принять сколько-нибудь проработанных и значимых законов, которые привели бы к усилению роли гражданского общества в стране, повышению влияния политических партий и общественных организаций, прозрачности в деятельности органов власти, борьбе с коррупцией…

 

“Благополучие государства, если оно идет по правильному пути, более выгодно для частных лиц, нежели благополучие отдельных граждан при упадке всего государства в его совокупности. Ибо если гражданин сам по себе благоденствует, между тем как отечество разрушается, он все равно гибнет вместе с государством”. Это высказывание, которое греческий историк V века до нашей эры Фукидид приписывает лидеру афинской демократии Периклу, с убедительной точностью “ложится” на принципы стратегии экономического роста, разработанной Нацстаткомом республики совместно с экспертами Всемирного банка в рамках КОР и НССБ.

 

От того, насколько эффективно мы сумели реализовать эти принципы, насколько действенные механизмы будут созданы, в конечном итоге будет зависеть благополучие, как нашего государства, так и его “отдельных граждан”, под которыми в данном случае понимается половина населения республики, относимая к категории бедных. Дискуссия вокруг этих непростых вопросов развернулась на “круглом столе”, организованном в Доме правительства по случаю презентации упомянутой выше стратегии “Развитие в интересах бедных”.

 

Первым этапом этого процесса была разработка методологии для объективного определения уровня бедности. Теперь настало время так выстроить экономическую политику, чтобы развитие вело не к обогащению олигархических структур и, как следствие, к росту неравенства, а к сокращению нужды среди малообеспеченных граждан или, другими словами, к компенсации роста бедности.

 

Как сообщил один из разработчиков программы эксперт Всемирного банка Р.Шабан, проведенные исследования показывают, что наблюдающийся в Кыргызстане с 1996 года устойчивый рост ВВП позволил добиться некоторого сокращения бедности. Используя разработанную совместно с Нацстаткомом методику определения основных параметров бедности, было выявлено, что в 1998 году из каждых ста малоимущих семей 23 сумели преодолеть уровень бедности, в 2001 году над ее порогом поднялось около 300 тысяч кыргызстанцев. Тем не менее, примерно половина населения республики остается за чертой бедности.

 

Но вот какой нюанс отмечают эксперты. До 1996 года экономический рост и увеличение доходов населения происходили за счет государственных инвестиций и роста потребления. Экономический рост обеспечивался за счет всего двух отраслей: сельского хозяйства и золоторудной промышленности. Если же мы хотим развиваться дальше и при этом обеспечить стабильный рост доходов не только для самых богатых, нужны частные инвестиции и увеличение экспортного потенциала. А для этого необходимо развивать производство, малый и средний бизнес. От того, насколько энергично будут решаться эти ключевые вопросы, зависят и темпы снижения бедности в стране.

 

Прогноз Р.Шабана, сделанный им исходя из анализа сегодняшней ситуации в экономике и некоторых ее тенденций, умеренно оптимистичен. Представляя участникам “круглого стола” обобщенный “портрет” бедности в Кыргызстане, он обратил внимание на некоторые особенности.

 

Прежде всего, это региональный характер бедности. И ее граница проходит, вопреки расхожему мнению, не между севером и югом. Наиболее остра проблема экономического выживания для жителей Нарынской и Таласской областей, причем положение нарынцев имеет тенденцию к дальнейшему ухудшению. Наиболее благополучными на общем фоне выглядят Бишкек и Чуйская область, а юг и Прииссыккулье занимают промежуточное положение.

 

Есть еще один, сельский, аспект бедности. Хотя земельная реформа принесла определенные плоды, три четверти беднейших граждан страны проживают сегодня на селе. Чтобы изменить ситуацию, недостаточно развивать микрокредитование и активизировать социальную мобилизацию. Эти сами по себе действенные меры борьбы с бедностью быстро исчерпают себя без улучшения маркетинга, повышения производительности перерабатывающих предприятий, консолидации аграрной реформы с реформированием всей сельскохозяйственной отрасли.

 

Сюда же можно отнести и проблему доступа сельчан к услугам водоснабжения, энергообеспечения и элементарным бытовым удобствам. Отсутствие их на селе — это тоже показатель бедности и неравенства.

 

Бедность в Кыргызстане не только многолика, но и подвижна. И речь здесь идет не только о трудовых мигрантах, покидающих насиженные места в отдаленных районах в поисках заработка. Около сорока процентов кыргызстанцев, по наблюдениям экспертов за последние четыре года, либо пополняют ряды неимущих, либо перемещаются на более высокий жизненный уровень. Это свидетельствует о том, что у населения существует проблема финансовых накоплений, что является порождением неустойчивости финансовой системы республики.

 

Развитие или упадок рынка труда — еще один чувствительный индикатор благосостояния жителей страны. Некоторое сокращение уровня бедности в предыдущие годы обеспечивалось за счет повышения размеров заработной платы, но не путем создания новых рабочих мест. Развитие частного предпринимательства, создание новых рабочих мест в реальном секторе экономики — одно из важнейших условий оживления рынка труда. Положительные шаги в этом направлении уже сделаны, но нужно и дальше ограничивать бюрократические препоны на пути малого и среднего бизнеса, облегчать налоговый пресс, создавать благоприятные условия для работодателей.

 

Анализируя эти пять основных аспектов бедности в Кыргызстане, г-н Р. Шабан делает вывод: если на уровне госструктур реформирование экономики будет и дальше носить половинчатый характер, достижение намеченных к 2005 году параметров сокращения бедности на 38 процентов может остаться не более чем благим пожеланием. А времени на реализацию среднесрочной стратегии сокращения бедности остается совсем немного. Сумеет ли громоздкая государственная машина за оставшиеся два года отладить предложенные разработчиками механизмы регулирования роста доходов богатых и бедных?

 

И еще один момент был затронут участниками “круглого стола”. Это вопрос о том, кому доверить проведение мониторинга бедности. Учитывая слабость чиновников разных уровней к “круглым” цифрам в отчетах (тем более что по указанию Президента показатель снижения уровня бедности становится главным критерием качества работы местных администраций), было предложено, чтобы все процессы, связанные с реализацией НССБ, проходили под неусыпным наблюдением и при самом активном участии местных сообществ и НПО.

 

 

Теперь, когда «демократические» выборы стали для нашего государства привычным явлением, в их структуре обнаружилась одна интересная, исключительно местного характера деталь. В чем же ее особенность? В том, что, как выяснилось, голосуй не голосуй за какую–то определенную кандидатуру, все равно избран будет только тот человек, которого хочет власть или против которого она хотя бы ничего не имеет. Получается, что все остальные с мечтой стать депутатами могут расстаться?

 

 

Насмотревшись на игры властей в «своих и чужих», именно поэтому, а не почему–либо другому, люди сообразили, что надо идти тем путем, какой им подсказывают государственные чиновники — не прошел на выборах, поднимай своих сородичей на борьбу… На такие элементы охлократии граждан нашего государства подтолкнула сама власть, именно с нее началась эта «традиция», именно она с первого дня своего существования выступила эдаким особенным (государственного масштаба!) «родом–племенем» по отношению к своим ставленникам на выборах. А теперь, когда ее наработки развиваются дальше, в массе народной, она, видите ли, недовольна: демократия в опасности, наступает охлократия! Так кто же в этом виноват? Народ? Нет. Более того, в массе своей кыргызстанцы пытаются противостоять таким выборам, но что они могут, если «избирательные наработки» продолжают «совершенствоваться» чиновниками от власти?! Если их ставленники, скажем, проигрывая даже при такой мощной поддержке государства, начинают будоражить собственные роды и племена, призывая людей дать отпор «чужаку»?!

 

К чему это может привести — страшно подумать. О громких скандалах на такой почве уже знает вся республика. А вот о тихом скандале в Лейлеке общественность Кыргызстана наслышана намного меньше. Между тем тамошние выборы — наиболее яркий пример избирательной кампании по нашим, особенным, «традициям».

 

В депутаты Законодательного собрания ЖК баллотировался Д. Бердиев, руководитель аппарата Ошской обладминистрации, бывший аким Лейлекского района. Ему противостояли С. Борубаев, председатель областного кенеша Баткенской области, и еще четыре кандидата. Во второй тур вышли Бердиев и Борубаев, причем последний набрал в ходе повторного голосования 52,4 процента голосов. Избиратели перевели дух: кажется, наконец–то научились голосовать честно и открыто. И что же? А что, если за Д. Бердиевым стоит власть? Народ удивился, проснувшись после подсчета голосов и включив радиоприемники: из Бишкека шло сообщение со ссылкой на ЦИК о том, что… Бердиев подал в суд на Борубаева и поэтому, дескать, по Лейлеку никто пока депутатского мандата не получил. Когда же он успел, ведь только–только подсчитали голоса?! А он, оказывается, еще и не думал подавать иск в суд, собирался сделать это… через неделю после того, как об этом было сообщено по радио! Забегая вперед, скажу, что суд иски по двум эпизодам затем отклонил, однако «расследование», разумеется, продолжается, и как ему не продолжаться, если Бишкеку виднее, кого нужно «сделать» депутатом в Лейлекском районе?

 

Народ загудел, обсуждая сложившееся положение. Бердиев стал «героем».

 

 

Что такое власть, Бердиев знает не понаслышке, сам сколько раз ее применял, проработав в Лейлеке практически на всех руководящих должностях. Допустим, решит построить арки и базары — и построит. Нет денег? А бизнесмены на что? Не дадут денег, пусть приготовятся встречать милицию, налоговую полицию, прокуратуру… Бердиев построил таким образом цех по сборке велосипедов, который с гордостью демонстрировал более властным лицам из Бишкека: приедут те и с умилением смотрят, как споро и легко собирают лейлекцы велосипеды, которые буквально накануне (готовенькие!) спешно завезли из Согдийской области соседнего государства.

 

Чтобы поразить гостей из Бишкека, Бердиев вытащил из небытия нефункционирующий ковровый цех. А когда председатель крупнейшего хозяйства М. Муминов не согласился выполнять указания Бердиева, тот в «ходе реформ»… упразднил это хозяйство.

 

При экономическом спаде, происшедшем в районе при Бердиеве, он вдруг вознамерился стать депутатом парламента. А что теперь делать там, где он так властно похозяйничал, подумайте сами…

 

 

На какое–то время Бердиеву пришлось, правда, властный тон сменить на просительный, но что делать, если иначе с народом в дни выборов нельзя? Новый для себя тон он подкреплял несчастными барашками, в бессчетном количестве пошедшими на угощение, тоннами риса, реками водки и вина. Но Бердиев не был бы Бердиевым, если бы не применил в эти дни и свой козырный туз — умение нагонять страх на народ.

 

И тут он придумал такое, до чего, кажется, еще никто в Кыргызстане не додумывался. Он обратил внимание на тот факт, что многие мужчины из его родного села, его родичи женаты на женщинах, чьим родичем является его соперник… Как бы чего не вышло при таком раскладе, наверное, подумал Бердиев и решил подстраховаться. Его инициативная группа применила прямо–таки изощренные методы по запугиванию избирателей. Так, например, в селе Баул бердиевская группа устроила невообразимо позорный обряд.

 

Всем женщинам, выходцам из села Катран, откуда родом С. Борубаев, пригрозили объявить «трижды талак» (то есть безоговорочный развод и изгнание женщины из семьи, дома), если они проголосуют за С. Борубаева. Боясь за будущность своих семей, женщины были вынуждены проголосовать за Д. Бердиева. Мужья одобрительно кивали головами: на войне как на войне…

 

Раньше не думали о том, кто к какому роду–племени относится, но теперь, видно, в Кыргызстане наступили другие времена, теперь неважно, что мы все в конечном счете кыргызстанцы и живем в одной стране, куда важнее другое — а насколько ты мне близок по роду–племени?! Если бы какое–то время назад мне сказали, что такое у нас, в Кыргызстане, возможно, я бы не поверил. Не поверил бы даже, зная, что Лейлек — это глубокая провинция, очень отдаленная от столицы, потому что, несмотря на отдаленность, люди там не чувствовали своей оторванности, справедливо считая, что главное для государства — это монолитная общность его народа. Однако произошло то, что произошло. Вдохновленный успехом Бердиев пошел дальше: он натравил род «тагайберди» на «аваат», припомнив для этого «разделительный» давний несчастный случай. Выборы прошли, а барьер остался. И, главное, молодежи преподан страшный урок — неважно, кыргыз ты или некыргыз, важно, к какому роду–племени относишься… И это — в канун «Года государственности Кыргызстана».

 

Не забыл Бердиев и о своем главном «роде–племени», государственных чиновниках, постоянно говоря о том, что его поддерживает президент А. Акаев (все люди «системы» это постоянно повторяют и пойди проверь, как там на самом деле, но ведь их никто и не обрывает при этом?!), заведующий орготделом администрации президента Т. Акматалиев, но ни разу не проговорился о том, что еще и губернатор Ошской области Н. Касиев. Спрашивается, какое отношение имеет этот губернатор к выборам в соседней области? Не знаю. Тем не менее, его подчиненные дисциплинированными десантами регулярно высаживались в Лейлеке.

 

В связи с этим наши доморощенные политологи утверждают, что сейчас вокруг президента образовалось несколько противоборствующих групп, каждая из которых борется за власть, и что будто бы одну из таких групп возглавляет Н. Касиев. Таким образом сейчас он помогает своим людям, а затем они, если понадобится, помогут ему. «Незадействованный» как бы в предвыборной работе соседней области губернатор Ошской области, Н. Касиев тем не менее ничего не имел против того, чтобы в выборной кампании по Лейлекскому району приняли участие несколько десятков представителей Ошской обладминистрации, хотя это идет вразрез с существующим Кодексом о выборах в КР. Назову имена лишь нескольких чиновников, активно помогающих Бердиеву. Это заместитель губернатора Ошской области А. Эгембердиев, и. о. руководителя аппарата Ошской обладминистрации Д. Ходжаев, начальник облводхоза области А. Сатыбалдиев, директор Ошского насосного завода К. Арипов, открыто (то есть противозаконно!) работали А. Худайбердиев, сотрудник ГНИ по Ошу, М. Артыков, А. Гапаров и З. Асанов, сотрудники областной ГНИ, К. Сатаров, представитель Госкомиссии по ценным бумагам, А. Касиев, руководитель по борьбе с наркотиками, и многие другие. Надо полагать, что свою работу они на это время забросили, до нее ли?

 

 

Но Бердиев не стал депутатом. А на своего более удачливого соперника С. Борубаева подал, как об этом заблаговременно сообщило радио из столицы, все–таки в суд: мол, я не прошел, но и тебе пройти в депутаты не позволю, засужу… Назревает нешуточный конфликт. И не где–нибудь, а в Баткенской области, сложнейшем регионе. Но власти государственного «рода–племени» безмолвствуют. Безмолвствует и ЦИК. И хотя лейлекцы свой выбор сделали, кого это в нашей стране волнует? Неужели и им тоже остается только одно — напомнить о том, что и их терпение тоже не беспредельно, что и для Борубаева можно найти родоплеменные корни, если это позволительно другим? То есть наработки власти в избирательной системе становятся подобными снегу в горах: еще две–три снежинки выпадут, и лавина, не удержавшись, ринется вниз. А потом начнутся долгие разборки — кто виноват, почему допустили, отчего народ Кыргызстана вместо того, чтобы строить демократическое общество, ударился в охлократию…

 

До сего дня мандат депутата парламента Кыргызстана С. Борубаеву не вручен. Народ между тем давным–давно проголосовал за него. Получается, что его, то есть народное, мнение никому не интересно? Но ведь кто–то должен остановить весь этот беспредел. Кто?