Kyrgyzstan Review

После своей вынужденной отставки с поста генпрокурора пламенный революционер надолго ушел в тень. И вышел из нее уже в новом (точнее, старом) качестве — депутатом парламента. Вышел под настороженными взглядами: какой теперь «сюрприз» готовит вечный возмутитель спокойствия, что опять замышляет? Впрочем, это далеко не единственный вопрос, который возник у нашей газеты к Бекназарову. Их мы хотели задать ему еще сразу же после отставки, но не получилось. Да и новые появились… С учетом сложившейся обстановки.

— Азимбек Анаркулович, так почему все-таки не состоялся ваш сентябрьский отчет на площади?
— Потому, что в тот день, когда я должен был отчитываться перед народом (о чем мы заранее объявили), некоторые силы, близкие к власти, организовали группы «минус». После митинга они хотели разбомбить «комки» — и свалить все на нас.
— Вы уверены, что это — достоверная информация?
— Да, информация достоверная, я ее проверил. ТАМ тоже люди работают, мне сочувствующие. Они мне сказали: есть такие группы, будут бомбить «комки», это покажут по телевизору — вот видите, какой «мирный» митинг… Мы сразу все отменили. Я выступил по телевидению, извинился, сказал, что есть такие угрозы, — но это, конечно, вырезали. Я обещал через некоторое время — может быть, через прессу — все же отчитаться. Но пришлось срочно выехать в Аксы, где заболела, а потом скончалась моя мать. Потом 40-дневка, потом выборы…
— Может, теперь назовете истинную причину освобождения вас от должности генерального прокурора?
— Я ее назвал сразу: мафия, коррупционеры — бывшие и новые — объединились и меня убрали. Я другой причины и сегодня не вижу. После моего ухода уголовные дела, которые я начинал, так и не дошли до суда. Некоторые, которые дошли, прокуратура отозвала. Или отказалась от обвинения, или следственные органы их прекратили. Это — доказательство: кто был заинтересован, чтобы меня убрали. Где уголовные дела, связанные с имуществом Акаева и его близких, — никто не знает. А передел собственности — идет. Например, у Шампанвинкомбината — уже новый хозяин. Адиль Тойгонбаев продал ему свои акции. Почему — мне непонятно. Почему генпрокуратура не отдала ШВК правительству, почему его не продали через аукцион, тендер? Тогда деньги не попали бы в карман Адилю…
— А вы это точно знаете?
— Я сам с новым хозяином ШВК разговаривал, он сам мне сказал: «Я купил его у Тойгонбаева». «Как купил, — говорю, — я же на него арест наложил?!» После вашего ухода, отвечает, уголовное дело прекратили, арест сняли. Такая же ситуация и с «Бителом». Или вот передали в суд дело на Макарова (бывшего заместителя председателя Госкомимущества. — Авт.) по продаже 13 процентов акций цементно-шиферного комбината — его оправдали. И недавно, после Нового года, он к нам в парламент опять пришел вместе с Турдумамбетовым (бывший и нынешний председатель Госкомимущества. — Авт.) — надо проводить третий этап приватизации, продавать «Кыргызгаз», «Северэлектро», «Джалал-Абад-электро»… Я говорю: «А моральное право вы имеете приватизацию продолжать?» Вот мой ответ — кому было выгодно, чтобы я ушел. Обо всем этом я написал в открытом письме президенту.
— В парламенте вы возглавили комиссию по борьбе с коррупцией. А почему в стране продолжает процветать коррупция и организованная преступность? И как вы оцениваете их размеры?
— Нет, наверное, таких весов, чтобы эти размеры взвесить и оценить. Вы про мой отчет спрашивали. Вот теперь по всем тем коррупционным уголовным делам и фактам я в комиссии буду требовать отчет уже от правоохранительных органов: какой результат?
— А что нужно сделать, чтобы хоть немного уменьшить эти два явления — коррупцию и оргпреступность?
— Общенародная борьба нужна. Пока общенациональный, народный фронт борьбы с коррупцией и оргпреступностью не создадим — ничего не сможем. Каждый на своем участке должен поработать, каждый!
— «Начинать с себя», — мы это уже 15 лет слышали, причем «сверху»! Только вот сами «верхи» отчего-то с себя не начинали…
— За 15 лет акаевского режима к коррупции привыкли все. Мы уже считаем ее в порядке вещей. Надо устроить детей — любой человек пойдет к чиновнику и даст взятку. То же и с переделом собственности: «Ой, там, оказывается, недостроенный объект есть, давай выкупим — пойдем к этому человеку, подключим того человека…» Вся наша жизнь — сплошная коррупция. Нужна настоящая революционная борьба!
— А для этого, Азимбек Анаркулович, нужно поменять мозги — всем жителям республики. Вам не кажется?
— Это тоже нужно. Каждый пусть спросит: «Почему я должен давать взятку этому придурку?», каждый пусть начнет воевать…
— И сколько же лет понадобится, чтобы психологию людей перевернуть?
— Время нужно, правильно. А все зависит от президента, от премьера, от чиновников. Если они будут вместе с народом — 2-3 года достаточно, чтобы «поменять» мозги. А если не захотят ничего менять, тогда бедный народ, конечно, ничего не сможет сделать. И опять будет революция.
— Так почему в стране не ощущаются перемены?
— Нельзя сказать, что совсем нет перемен — они есть. Вот, например, люди почувствовали, что никакой диктатор долго не будет сидеть, рулить государством. Поэтому сегодня народ более активно возмущается каждой ошибкой новых правителей. По каждому убийству, по каждому кадровому назначению народ открыто выступает, проводит жесткие политические акции — это тоже перемены. Но экономических, социальных, системных реформ, действительно, нет. Никто от них не отказывается, все говорят: «Да, будем их делать!» — но почему-то затягивают. Поэтому мы и критикуем президента. Если бы президент и премьер 2-3 шага хотя бы в борьбе с коррупцией сделали — народ бы почувствовал.
— А что конкретно они должны сделать, чтобы почувствовал народ?
— Например, народ возмущается: почему до сих пор владельцы Кантского цементно-шиферного комбината — казахи? Когда прокуратура возбудила уголовное дело, надо было ее поддержать. Надо было выяснить — как комбинат продавался, каким образом иностранцы стали его хозяевами? Но они же, президент с премьером, молчат. Или, когда Бакиева критиковали, что в переделе комбината замешана его семья, президенту нужно было открыто выступить: «Чтобы таких разговоров не было, мы вернем комбинат народу!» Но он ведь так не поступил. А народ ведь видит и слышит — вчера был хозяином Айдар, сегодня — другой стал… На получасовой пресс-конференции можно обмануть журналистов, но народ ведь не обманешь. Другой пример: почему сегодня одна половина правоохранительных органов — тайно или открыто — поддерживает премьера, а другая — президента? Не вижу совместной борьбы тандема с преступностью! Почему они только заявлениями через прессу обмениваются? У них там на 7-м этаже между кабинетами — расстояние 20 метров! Зайдите друг к другу, отношения выясните — и вместе обратитесь к народу и к правоохранительным органам. Вот такие примерно шаги они должны делать.
— Вы, получается, разочарованы итогом революции?
— Нет. Хотя многое получилось не так, как мы хотели. 25-26 марта мы же выбрали не революционный путь, а правовой. Тогда и.о. президента Бакиев предложил нам: будем продолжать революционные реформы, но в правовом поле. Мы поверили. Поэтому не приостановили действие никаких старых законов, никакие объекты не забрали. Думали — через следствие, через суд докажем, что они были приватизированы незаконно, и национализируем. Не получилось. Думали политическую систему путем конституционной реформы поменять… Тоже не получилось. Но у меня надежда еще остается. Все политические силы Киргизстана потихоньку объединяются. Мы заставим президента и премьера провести реформы. Заставим, время пока есть. Так что я не разочаровался. Главная наша победа — никто в Киргизстане больше не будет править дольше двух сроков, даже не попытается.
— Так вы по-прежнему считаете, что в стране произошла революция, а не смена власти путем переворота?
— Нет. Потому что дворцовый переворот делает кучка политиков, чиновников. А 24 марта вы кого на площади видели? Простых людей! Поэтому, считаю, это — народная революция, никакого переворота не было. Если бы Бекназаров, Бакиев, Кулов и другие зашли бы к Акаеву, заставили уйти и на его место сел бы Бакиев… Но такого же не было! Кулов в тюрьме сидел. Бакиев пришел и ушел куда-то… Акаев убежал… Страной управлять некому… Народ сказал совету НДК: «Давайте, берите власть и управляйте». Мы поставили нашего председателя Курманбека Салиевича: «Рулите». И он в такой трудный, ответственный момент, действительно, взял на себя судьбу страны. И народ еще раз подтвердил на выборах 10 июля — да, это народная революция. Никто ведь не возмущался: «Эй, вы, почему нашего легитимного президента выгнали?»
— Если это революция, то почему случился такой мощный раскол среди революционных соратников?
— Разошлись во взглядах. По большим, стратегическим вопросам у нас раскола нет. А есть по методам, по стилю работы. Мы, например, хотели быстрых перемен, другие — постепенных. Одни говорили: «Давайте с политических реформ начнем», другие: «Нет, давайте с экономических». Вот такие разногласия, других нет.
— У вас с Бакиевым тоже, значит, «идейные» разногласия возникли? А ваша нынешняя соратница Отунбаева с кем во взглядах разошлась?
— Нет, моя отставка, как я уже говорил, — заговор старых и новых коррупционеров. Я многим мешал, не давал никому переделом собственности заниматься. У каждого — свои причины. У Отунбаевой, Кадырбекова, Проненко — разногласия с парламентом. Возможно, и президента они перестали устраивать — поэтому он не настаивал, чтобы они в правительство прошли. Данияра Усенова он же старался провести через парламент, а этих людей — нет…
— Сейчас у нас сочиняют национальную идеологию. Вы как-то заговорили о разработке революционной идеологии. Что это такое в вашем понимании и как вы ее мыслите внедрять в народ?
— Я критиковал Дастана Сарыгулова: он, как госсекретарь, после мартовской революции сразу должен был начать с этого — четко разъяснить народу, какое у нас правительство будет — коалиционное или, по-старому, Семья будет министров потихоньку назначать; как будет формироваться судебная ветвь власти, какие будут административные реформы… А мы победили 24 марта — и все. Только Бакиев сидит вместо Акаева, Кулов из тюрьмы вышел — вместо Танаева сел, я сам пошел на место Суталинова, тот — на место Дюшебаева, Исаков — на место Топоева… И этим все закончилось! А народ верил и ждал реформ. А их нет. Только Бекназарова убрали — а за ним и второго, третьего… Народ каждый день делает выводы: ага, идеологии нет, программы нет, старые революционеры потихоньку уходят…
— Простите, а вы, когда готовили революцию, сами представляли, что будете делать со страной? Программа действий у вас была?
— Было, все было. Не в письменном виде, правда. Когда мы разрабатывали такую программу в 2002 году, нас предавали постоянно, наши же соратники докладывали Аскару Акаевичу. Поэтому, когда в прошлом году везде начало расти недовольство выборами депутатов, я соратников попросил: «Дайте мне полномочия, я сам все проведу. Не спрашивайте — когда, где и как». Тогда — разговор был дома у Жусупа Бакиева в Джалал-Абаде — наш председатель Курманбек Салиевич и начальник штаба Усен Сыдыкович — мне полномочия дали… На 24 марта план у нас был такой — любой ценой овладеть площадью Ала-Тоо. Потому что у нас была убедительная информация (правда это или нет — не знаю), что с 14 часов российская «Альфа» встанет на охрану «Белого дома» и Аскар Акаевич объявит чрезвычайное положение. Поэтому в 12 часов мы и пошли на площадь. Хотели сделать как в Джалал-Абаде, Оше — поставить юрты, выйти с Акаевым на переговоры, чтобы он добровольно оставил власть. Образовать коалиционное правительство…

— Так уход Акаева был концом этого плана? Или началом? Дальше-то что со страной делать — вы знали?
— Конечно. Если Акаев уходит — Курманбек Салиевич будет временным президентом. Сразу объявим выборы. Так и сделали. Но дальше пошло не по плану. 25 или 26 марта мы, примерно 10 политиков, зашли к Курманбеку Салиевичу с предложением: «Давайте, издайте революционный декрет или указ — и до новой конституции и выборов будем жить по нему». Он вначале согласился, но потом выбрал правовой путь. Объяснил нам. Основания, действительно, были: в Кемине, помните, люди поднялись, вооружились… Мы согласились: правовой так правовой. Вот это, я теперь понимаю, была наша и президента ошибка.
— И что предусматривал ваш революционный декрет?
— Незаконно приватизированные стратегические объекты хотели национализировать — все, чтобы спора не было (потом, конечно, если у государства не получится ими управлять, продать их в частные руки, — но открыто, прозрачно, через тендер и аукцион). Второе: всех тех должностных лиц, которые вместе с Акаевым превратили Киргизстан в авторитарное и коррумпированное государство, — убрать, оставить за бортом, работу в госслужбе не давать. Третье — сразу объявить конституционную реформу. Парламент формируется только по партийным спискам, — чтобы больше не повторялся такой бардак, как на последних выборах. Вот три ключевых момента. А действие законов приостановить.
— А все же: не стоило ли президентских выборов дождаться? Чтобы сменить Акаева легитимным путем, без потрясений для общества?
— (Хохочет.) А вы до сих пор верите, что были бы президентские выборы?! Мы — нет! Потому что знали: он собирался сидеть в президентском кресле до 2010 года! Новый парламент должен был продлить его полномочия. И уже все готовы были! Придут аксакалы, выступят, раз-раз, проголосовали — сделали! Поэтому народ против этого парламента тогда и восстал. Ведь подготовка уже шла, Бермет Аскаровна уже реально управляла… Если бы мы верили, конечно, подождали бы. Но не верили. И использовали шанс: весь Киргизстан был недоволен прошедшими выборами.
— Вы критиковали Акаева и его семью начиная с 2000 года. Но скажите честно: семья Бакиева далеко ушла от предыдущей семьи? У Бакиева, кажется, семья помногочисленнее будет, одних братьев — шестеро…
— Разные слухи идут — через прессу. Но пока никакой официальный орган их не подтверждает. Президент это отрицает, его родственники — тоже, но народ и некоторые политики говорят другое… Думаю, скоро все ясно будет. Точку поставим 24 марта — в годовщину революции.
— Так что же произойдет в этот день?! Люди ожидают повторения событий 24 марта прошлого года… Многие — со страхом, некоторые даже уезжают. И угрозу они видят именно с вашей стороны…
— Я уже как-то говорил и повторю. Кого-то убьют — все сразу думают на Акматбаева, но ни один правоохранительный орган пока не может ничего доказать. То же и со мной: где-то какой-то митинг, где-то юрта ставится — наверное, Бекназаров за этим стоит! Если говорить честно — я против второй революции. Народ уже разочарован «первыми» революционерами — и будет просто гражданская война. Этот голый народ, эта безработная беспаспортная армия будет ломать, жечь — и ее никто не остановит. Поэтому не надо кликать вторую революцию — вторых революций не бывает! Можно говорить о втором этапе первой революции (она ведь еще не закончилась) — о мирном, переговорном, но серьезном способе заставить президента и премьера что-то сделать. Народ пока еще верит тандему. Но я никакого тандема не ощущаю, наоборот — они друг другу мешают! Вместо того, чтобы реформами заниматься, они друг другом занимаются.
— И что же все-таки вы имеете в виду, когда говорите: 24 марта точка будет поставлена?
— Если мы не сможем заставить президента и премьера объясниться с народом и со всеми политическими силами и продемонстрировать реальные шаги, хотя бы в борьбе с коррупцией, мы 24-го выйдем и объясним народу: извини, народ, мы ничего не смогли! А народ, если видит, что лидеры ничего не хотят сделать, сам все сделает, новые лидеры быстро появятся. Мы, конечно, попытаемся этого не допустить, но и 24 марта прошлого года были моменты, когда мы не могли людей остановить! Те, кто сегодня кричат, что сделают вторую революцию, — они там, на площади, не были и этого не видели. Поэтому их я предупреждаю: если мы хотим, чтобы Киргизстан был единым и цивилизованным, чтобы его уважали другие государства, — нельзя этого допустить!
— Азимбек Анаркулович, согласитесь: в стране — анархия, а проще говоря, бардак. Митинги по любому поводу, захват Кара-Кече, драка за портфели и прочее — когда и чем все закончится?! Количество и сумма взяток, говорят, сейчас резко увеличились, а беспорядка в сто раз прибавилось. Если так, то для чего вы, революционеры, все затевали?
— Знаете, я изучил многие революции. После них всегда был бардак. А после него всегда появляется жесткая рука. После октябрьской революции до 24-го, даже 27-го года в России был бардак, — пока власть не взял Сталин. Репрессии устраивал, но все-таки порядок навел, такое мощное государство построил — этого никто не отрицает. Так же было и после турецкой революции 1923 года. Президент с премьером должны и сейчас установить жесткий порядок, но — диктатуру закона, а не свою личную. А у нас сегодня по закону никто не живет — вот в чем беда. Еще когда я был генпрокурором, мне многие говорили: «Вот, ты уже против президента начал выступать». Но я же служил закону! Раз выбрали правовой путь — соблюдайте закон! Бардак, думаю, закончится, когда истинный тандем будет. Порядка ТАМ нет! ТАМ раскол идет! Поэтому и в обществе — раскол.
— После отставки с поста генпрокурора вашу фигуру окутало облако таинственности, вы, помнится, чуть ли не в подполье ушли. Говорили, уже нынешняя власть в лице спецслужб стала охотиться за вами… Сейчас с конспирацией покончено?
— Депутатом я, конечно, чувствую себя увереннее, чем безработным. Во-первых, есть неприкосновенность, во-вторых, кабинет в официальном здании…
— А вы, кстати, его давно проверяли? На предмет «жучков»…
— Я — открытый политик. То, что говорю в кабинете, — я везде открыто говорю. И при президенте, и при Айтбаеве, и при Кулове. Мне скрывать нечего. Поэтому мне все равно — поставят «жучки» или нет. Президента я и в Совбезе критиковал: «Курманбек Салиевич, для чего революцию делали?» Иногда ругаемся. Но эти разборки у нас «семейными» получаются, а не враждебными. Наша критика — искренняя.
— Я спросил потому, что вспомнил, как в парламенте прежнего созыва у вас в кабинете (и у ваших коллег) «жучки» нашли. Помните, какой шум стоял? Депутатская комиссия тогда во всем СНБ обвинила. Но расследование так и заглохло. Хотя есть живые люди, которые готовы помочь раскрыть и доказать факты слежки за депутатами и политиками. Но складывается впечатление, что и теперь после революции никому это не нужно.
— Когда я стал генпрокурором и поднял то уголовное дело, Байболов и Абдимомунов — два чекиста, возглавлявшие депутатскую комиссию, — не захотели мне помочь. Может быть, получится вернуться к этому вопросу теперь в комиссии по борьбе с коррупцией… А чьи имена тогда назывались — я хорошо помню. И везде об этом говорю. Джамалов сейчас 1-й зампредседателя СНБ. Он был в комиссии, которую создали, чтобы меня из генпрокуратуры убрать. Я ему тогда говорил: «По какому праву вы здесь сидите, вы же мне в кабинет «жучок» поставили?!» Другой член комиссии — Мирзакаримов, мой конвойный, когда меня в 2002 году арестовали, он по судам меня таскал туда-сюда. Теперь первым замминистра внутренних дел стал! Еще один — Макешев, 1-й заместитель генпрокурора: на него иссыккульцы жаловались, заявления писали, просили его вообще убрать. И эти люди проверяли меня!
— Так кто-нибудь когда-нибудь разгребет все эти завалы? Ведь главное даже не прошлое, а будущее — где гарантия, что спецслужбы не продолжают и сейчас политическим сыском заниматься и прочей ерундой?
— Заставить СНБ работать по закону, а не по своим положениям — у генерального прокурора есть полномочия. Для этого мы образовали специальный отдел по надзору за правоохранительными органами. Айтбаев тогда против был, он даже Бакиеву говорил: «Бекназаров хочет проверять меня». Я отвечал: есть закон, мы всех проверять должны. А через 10-15 дней меня уволили. И я потом услышал: отдел этот уже не существует. Многих уволили. Жээналиева — моего зама по следствию, который все те громкие уголовные дела курировал. Аманкулов, другой мой зам по общему надзору — всеми теми объектами, коррупцией он занимался, — и его недавно уволили.
— По какому признаку увольняют — по региональному?
— Думаю, по одному признаку: близок он был к Бекназарову или нет? Я властям уже сказал: прекращайте этот кадровый погром! Я брал в прокуратуру молодых честных ребят.
— А почему, как считаете, президент предпочитает держаться за других — верноподданных людей из акаевского окружения? За Таштемира Айтбаева, например?
— Айтбаеву главное — чтобы был хозяин, ему плевать на закон. И таких людей почему-то оставляют. Может, президент Айтбаева специально поставил — в противовес Кулову?.. Оба работали в МНБ-СНБ, друг про друга многое знают. Об этом сам Айтбаев в парламенте проговорился: «Меня загнали в угол, я тоже буду говорить!»
— Ваш прогноз: примет ли Бакиев рекомендации парламента, отправит ли Айтбаева в отставку?
— Прогноза у меня нет. Но, считаю, президент должен не искать доказательств, а прислушиваться к общественному мнению, к голосу народа — его народ избирал. Когда 21 декабря на последнем конституционном совещании Курманбек Салиевич сказал: «Назовите мне «хвост» Акаева, я его уберу», из зала закричали: «Айтбаев!» Потом, 24 декабря, когда мы курултай проводили, на тот же вопрос народ назвал 43 человека — в т.ч. и Айтбаева! Вот — народное мнение. Когда меня убирали из генпрокуратуры, они же говорили: «Кара-суйский народ требует!» Так почему же сейчас, когда убрать Айтбаева требуют парламент, политические партии, курултай, — его не убирают? Что за двойные стандарты? Значит, у Курманбека Салиевича другие, наверное, причины держать его при себе…
— Вернемся к слухам. Есть еще одна гуляющая версия причин вашей конспирации после отставки: говорят, вы опасались мести Рыспека Акматбаева, которому якобы что-то обещали, однако уголовное дело его передали в суд… Как вы это прокомментируете?
— Не только Рыспеку, но и другим я обещал одно — обеспечить справедливое, законное следствие. И это обещание я выполнил. Поэтому я чист перед Богом и теми, кто пришел, откликнувшись на мое обращение, — перед Акматбаевым, Джайсанбаевым, Паком, Танаевым (всего пришло около 30 человек). Никакого электротока, целлофановых мешков на голову, избиений, давления я не допустил. Доказали, передали в суд. Других обещаний я никому не давал. Так что Акматбаеву я ничего не должен. Я знаю, КТО и ЧТО ему обещал — вот пусть они и отвечают. Я Рыспека и не опасался никогда — и до сих пор не опасаюсь. А немного опасался, честно говоря, тех, кого мы объявили в розыск, на чью недвижимость (незаконно приватизированную за 15 лет) наложили арест — короче, фигурантов новых уголовных дел, коррупционных. Мне говорили: они нанимают какого-то киллера и направляют сюда.
— И где эти дела теперь… Смотрите, Азимбек Анаркулович, что в итоге получилось: не только Акаев, но и его окружение отделались, что называется, легким испугом. В худшем (для них) случае они были осуждены морально, политически, но не юридически. Не стал Киргизстан вторыми Филиппинами или Перу, где бывшие лидеры попали на скамью подсудимых. Возникает, естественно, сомнение: а была ли вообще под всеми теми разоблачениями какая-то почва? Максимович, адвокат семьи экс-президента, не зря злорадствует.
— Помните, как мы отменили закон о статусе экс-президента? Но в конституции-то статья о его иммунитете осталась. И Акаева никто не может сейчас привлечь к уголовной ответственности, допрашивать его не имеют права. А уголовные дела есть, их много лежит где-то. По факту узурпации власти, по объектам недвижимости. Вот, например, здесь в парламенте один судья подтвердил: он же, Аскар Акаевич, указание давал обанкротить отель «Ак-Кеме», чтобы его продать! Продали туркам. А после революции мы проверили: отель, оказывается, ежегодно получал 100 миллионов сомов прибыли — какой же банкрот? Были и материалы, и почва была. Ну ничего, мы в антикоррупционной комиссии еще к тем уголовным делам вернемся.
— Судя по материалам, которые побывали в ваших руках (например, архив экс-президента), вы — самый осведомленный человек в республике… Скажите, еще что-нибудь когда-нибудь обнародуете?
— Наверное, только в мемуарах. То, что мы обнаружили в кабинетах Акаева и его соратников, для уголовного дела не пригодится. Многие факты доказать трудно. Помните списки с некими суммами? Некоторые я отдал депутатам по их просьбе. Так они потом каждый день чуть ли не дрались — один кричал: «Я давал!», другой: «Я не давал!» Что это доказывает? Только одно — в какую коррумпированную страну Акаев превратил Киргизстан! Почему мы так бедно живем, почему такой бардак? Только он виноват. Безответственный, безнравственный, кто вообще управлял страной — не поймешь. Поэтому он и сбежал — и тем самым признал вину. Наверное, Бог знал, что нынешние правители, наследники Аскара Акаевича, не смогут его наказать, — и решил помочь народу, сам наказал. Ведь хуже наказания не бывает! Я попытался показать народу, как над ним издевались, — но никто, никто мне не помогал! Наоборот, все 6 месяцев мне только мешали, не давали работать. Я для этого еженедельно и собирал прессу — надеялся, что хоть общественность мне поможет. Но не смог довести все до конца. Как я ушел — всех этих дел будто и не было! Все тихо. А адвокат Максимович в глубине души, наверное, не надо мной, а над нынешней властью издевается! В один прекрасный день его клиенты заговорят — и расскажут, как ее, эту нынешнюю власть, одурачили.
— Максимович, кстати, заодно и от вашего бывшего партнера — адвоката Либермана — уже камня на камне не оставил. А недавно в одном из интервью поведал нечто любопытное — он, оказывается, читал все либермановские отчеты и ничего серьезного в них не нашел! Получается, кто-то из генпрокуратуры попросту «сливает» заезжему адвокату информацию? Ваши комментарии?
— По соглашению, которое было подписано при мне, Либерман мог отчитываться только перед генеральным прокурором и следователем, который ему поручение дает. Это — секретно. Кто знакомит Максимовича с отчетами после моего ухода — не знаю. Либерман, я знаю, кое-что нашел — и давно. Но если у наших властей нет желания продолжать эту работу… Я читал высказывание нового генпрокурора Конгантиева — о том, что он будет работать только с официальными органами. Пусть попробует. У него с США, Швейцарией, Германией есть соглашения? Они даже Конгантиева не признают, если он приедет. Даже по СНГ когда мы работали, объявляли в розыск Лысогорова, Танаева, Носова, Тойгонбаева, Саркишевых, Калиевых, Барыктабасова — коллеги даже на наши запросы не отвечали! Хоть есть и двусторонние соглашения, есть Минская конвенция. Когда наши следователи были в Москве, им даже не давали никого допросить… Поэтому мы и рисковали, принимали неординарные решения. Данияр Усенов — молодец, дал Либерману свои деньги, поступил как патриот. Понимаете, если на каких-нибудь островах обнаружат наши деньги, которые там отмывались, они заберут их себе. Другое дело — если мы их найдем. Через Либермана. Мы старались их найти — и нашли бы. Да и сейчас не поздно. Нужна только воля наших властей.
— Вернемся напоследок к приближающейся годовщине мартовских событий. Ваша партия «Асаба» к ним готовится, но при этом не примыкает ни к каким политическим движениям и объединениям, которые сегодня плодятся как грибы после дождя. Почему?
— «Асаба» никогда не шарахалась из стороны в сторону, как некоторые другие партии. И не входила, как другие, сразу в разные коалиции, которые друг другу противоречат. Потом, мы чувствуем: есть политические группы, которые просто хотят реванша. А наша цель — бороться с коррупцией и регионализмом, делением страны на юг и север. Киргизстан больше всего душат эти две болезни. А нам нужна единая мощная нация, расколоть страну мы не дадим. Сейчас не только правоохранительные органы, но и многие политики и депутаты — пробакиевские или прокуловские. Даже преступный мир поделился на пробакиевский и прокуловский! А мы хотим быть не пробакиевскими, не прокуловскими, а пронародными. Потом, мартовскую революцию ведь возглавила «Асаба» — вместе с другими партиями в составе НДК. Мы привели эту власть — и что же, будем теперь с ней бороться? Это же — наше детище! Нет, мы пока хотим ей помогать встать на ноги, дать ей новое направление, чтобы она по старым тропам не ушла.

Интервью вел
Вадим НОЧЕВКИН
2 февраля
Дело№

После мартовских событий страна ждет кардинальных перемен в общественно-политической жизни и, конечно, в кадровой политике. Уже ряд первых назначений во властных структурах вызвал неоднозначную реакцию в обществе. Сегодня кадровый вопрос остается одним из самых злободневных. О том, кто и каким образом определяет, кому служить во власти, мы спросили директора Агентства Кыргызской Республики по делам государственной службы Нурмамбета Токтоматовича ТОКТОМАТОВА.

— Какую, на ваш взгляд, роль сегодня выполняет Агентство по делам госслужбы в кадровой политике страны, каковы его цели и задачи?

— Каждый из нас имеет опыт работы в какой-либо организации или компании и знает, что работать легче и эффективнее там, где функционирует четкая, логичная система управления. В этом случае каждый сотрудник этой организации работает для достижения общей цели, а усилия всех служащих направлены по одному вектору, что и помогает достичь желаемого. То же и в стране — структура власти должна быть логично устроена, а государственный аппарат — стать надежным проводником в реализации политики исполнительных органов власти.

В Кыргызстане начала проводиться административная реформа, и в ее рамках было создано Агентство Кыргызской Республики по делам госслужбы. Главная цель реформирования госслужбы — создание открытого, профессионального и подотчетного института госслужащих, эффективно выполняющих функциональные обязательства государства перед его гражданами.

Новый Закон “О государственной службе” был принят в 2004 г., чтобы законодательно закрепить основы реформирования для устранения издержек и негативных тенденций в системе государственной службы. К разработке закона тогда привлекались специалисты из США, Австралии, Германии, Всемирного банка, в рабочую группу вошли независимые эксперты, ученые, депутаты Жогорку Кенеша.

Одним из прогрессивных новшеств закона можно назвать разделение политических и административных государственных должностей, которое отдельно политических назначенцев от карьерных государственных служащих. Другие существенные изменения, отраженные в законе, это создание Совета по государственной службе в качестве органа, определяющего стратегию развития государственной службы и вырабатывающего в этой сфере механизмы для согласованной работы государственной власти и управления; введение института статс-секретарей как высших административных государственных служащих, реализующих единую государственную политику в сфере государственной службы; обязательность процедуры конкурсного отбора при приеме на нее.

Создание агентства стало одним из условий предоставления Кыргызстану кредита Всемирного банка на структурные преобразования в госсекторе на крайне льготных условиях MAP.

Агентство наделено значительными полномочиями: разработка и реализация государственной кадровой политики в сфере госслужбы, утверждение единых обязательных для гос-служащих правил при конкурсном отборе кандидатов на вакантные административные государственные должности, их ротация. Кроме того, на агентство возложены функции по формату и процедуре заполнения, подаче, регистрации и хранению деклараций лиц, занимающих политические и административные государственные должности.

— В чем суть разделения должностей на политические и административные? Каким образом это разделение способствует продвижению административной реформы?

— Как сказал известный финский специалист по управлению Тимо Санталайнен, “хорошее управление исключает наличие плохих взаимоотношений”. Поэтому современные нормы закона ограничивают перемену настроений руководителей по отношению к работникам.

Идея разделения государственных должностей на политические и административные в том, что смена руководителя не должна приводить к кадровому хаосу в госучреждении и подрыву его деятельности. Профессиональная стабильность и устойчивость служебного положения являются необходимыми как в интересах госаппарата, так и в интересах госслужащих, и они должны быть гарантированы даже тогда, когда полностью или частично изменяется система государственных органов и организация госслужбы.

Лицо, назначенное или избранное на политическую государственную должность, осуществляет политическое государственное управление. Разделение госдолжностей на политические и административные обеспечивает последним гарантии против произвольных действий, затрагивающих их профессиональное положение или карьеру. Их статус не может зависеть от политической конъюнктуры, личности политического руководителя, необоснованных оргперестроек.

— Каковы сегодняшние критерии отбора госслужащих?

— В связи с принятием Закона “О государственной службе” повысились требования к профессиональным качествам кандидатов на административные государственные должности. Они проходят обязательный строгий конкурсный отбор через тестирование. С его помощью определяются интеллектуальные способности и психологические особенности кандидата, умение решать практические задачи. Конкурсный отбор обеспечивает конституционное право граждан на равный доступ к государственной службе, а также является одним из методов борьбы с коррупцией.

— Сегодня внутриполитическая обстановка в стране достаточно напряженная и общественность весьма остро реагирует на появление в политическом спектре родственников ведущих политиков, их назначения на политические и административные должности. Дайте, пожалуйста, правовую оценку этому явлению.

— Проблема родственных связей госслужащих и механизм их регулирования возникли задолго до нынешних дней. Законодательства многих стран о государственной службе содержат положения об ограничениях правового статуса лиц, находящихся на государственной службе.

В действующем Трудовом кодексе республики статьей 68 запрещается совместная работа в одной и той же государственной организации лиц, состоящих между собой в близком родстве или свойстве (родители, супруги, братья, сестры, сыновья, дочери, а также братья, сестры, родители и дети супругов), если их работа связана с непосредственной подчиненностью или подконтрольностью одного из них другому, за исключениями, определяемыми правительством страны.

В пункте 7 статьи 11 Закона “О государственной службе” ограничение касается госслужбы лиц, связанных родственными или свойственными связями, если служба сопряжена с непосредственной подотчетностью или подконтрольностью.

Необходимость соблюдения такого ограничения, а также выполнение обязательств и наличие запретов связаны прежде всего со спецификой труда государственных служащих — предоставлением государственных услуг и наличием властных полномочий. Требования связаны и с закреплением нового понятия “конфликт интересов” (статья 9 закона) и необходимостью предотвращения личной заинтересованности госслужащего при исполнении им должностных обязанностей.

Таким образом, эти ограничения должен соблюдать каждый госслужащий.

В известном, к примеру, случае с назначением Марата Бакиева на должность посла в Германии и Жусупом Бакиевым на оставленной им должности зам. директора АРИС нет ни прямой подотчетности, ни прямой подконтрольности их обоих Президенту или по отношению друг к другу. Другими словами, ни родственникам Президента, ни родственникам премьера, ни нашим с вами родственникам закон не запрещает работать на госслужбе, если не нарушаются вышеуказанные нормы.

Если мы хотим поскорее навести порядок в стране, то соблюдение законов каждым из нас, включая руководство страны, — это первый и самый важный шаг. В этой связи я приветствую последние действия губернаторов Джалалабадской и Таласской областей, которые подчинились Указу Президента и прекратили разного рода спекуляции и ажиотаж на эту тему. Президент избран народом, и губернаторы находятся в прямом подчинении и подконтрольности ему, поэтому обязаны выполнять указы главы страны без обсуждений.

— Сегодня, учитывая внутриполитическую ситуацию, ошибки в кадровой политике, вызывающие большой резонанс в обществе, руководству страны, возможно, надо ориентироваться еще на какие-то критерии при кадровых назначениях, помимо “революционных заслуг”, региональной принадлежности и профессионального опыта?

— Есть в народе пословица: “От хорошего человека остается сад, от плохого — пятно”. От кого останутся сад, доброе имя, добрая память, а от кого — грязное пятно, позор, люди сами разберутся. Жизнь идет своим чередом. Руководители приходят и уходят, а профессиональный аппарат государственных служащих остается. Однако оставили ли эти руководители след в людских сердцах? Совершили ли доброе дело, которое может надолго запомниться? Об этом должен всегда думать каждый руководитель, ставить перед самим собой такие вопросы.

У меня большая надежда на молодое поколение, ибо умная и энергичная молодежь, обладающая самыми современными знаниями, воспитанная, эрудированная — это наше будущее. В ней видится судьба нашей страны.

Преследуя эту благородную цель, агентство стремится через формирование и функционирование Национального резерва кадров привлечь на государственную службу талантливую и перспективную молодежь.

Нами проведен конкурсный отбор среди выпускников, в том числе окончивших зарубежные вузы в 2005 году, на определение общего уровня знаний и интеллекта. По результатам первого и второго туров конкурса отобраны 11 молодых людей, показавших наилучшие результаты, для зачисления в Национальный резерв. Для них планируется специальная программа, где предусматривается проведение различных курсов обучения, повышения квалификации, стажировок как в Кыргызстане, так и за рубежом. Наиболее подготовленные при наличии вакансий будут рекомендованы агентством для их замещения.

Беседовал А.Шепеленко.

«Слово Кыргызстана»

8 февлаля 2006 г.

Из интервью К.Иманалиева, депутата ЖК.

…-Проводя сравнение между Бакиевым и Путиным, можно сказать, что Бакиев – слабый президент?

— Во-первых, у него опыта мало, еще года нет как он у руля. Во-вторых, у него действительно слабая команда, которая везде его подставляет, но ради стабильности в стране надо дать ему отработать свой срок. То, что сегодня происходит – это результат системного кризиса в стране. И это будет продолжаться, пока не начнется системное реформирование. Пора всем научиться жить по законам. Причем закон не должен исполняться избирательно, никто не должен быть выше или ниже закона. А у нас получается, что журналисты, которые получили предостережения, ниже закона, а этот задержанный сотрудник СНБ – выше закона.

— Прав ли премьер-министр Кулов, взяв под личный контроль деятельность МВД?

— Кулов запоздал с этим заявлением. По закону о правительстве, правительство отвечает за порядок в стране. Теперь он своими действиями должен доказать, что действительно борется с оргпреступностью. Мы, депутаты, политики, будем делать заявления, потому что у нас нет в руках сил и средств. Наша сила – это народное доверие, это кнопка, которой мы можем голосовать и мандат. Как говорится, правда на нашей стороне, а деньги на стороне правительства.

— М.Ниязов назвал контрреволюционерами ваших коллег Байболова и Сариева. Как вы оцениваете это заявление и могут ли быть названы еще имена «врагов революции», надо полагать, «врагов народа»?

— Совет безопасности – самый высший орган по обеспечению безопасности государства. Факт, что второй человек этой службы сомнительного гражданства уже бросает тень на совет безопасности. Что касается контрреволюции, они после 17 июня называли имена. Тогда и джалалабадцы, сторонники Жеенбекова, и талассцы, и работники железной дороги, и сотрудники КТР, все кто говорят открыто о проблемах – контрреволюционеры. Мы депутаты, не призываем перекрыть дорогу или захватить здание госадминистрации, или взять кого-то в заложники. Мы говорим открыто о насущных проблемах, потому что нас спасет только правда о самих себе. А Байболов и Сариев говорят правду, это настоящие депутаты-парламентарии, которые и при Акаеве открыто говорили, сегодня говорят открыто и завтра будут говорить.

— Это попытка запугать их, заставить молчать?

— Это продолжение той работы, которую проводят наши спецслужбы: прослушивание депутатов, преследование, наружное наблюдение, сбор компромата, в перспективе – физическая ликвидация отдельных опытных политиков, которые действительно пользуются поддержкой народа. …Если такие депутаты, честные, порядочные, боевые не нравятся Совету безопасности, то, значит, Совету безопасности есть чего бояться, ведь Байболов – реальный кандидат на пост президента.

… — Но пусть новая власть своими действиями докажет, что она честнее, чем Акаев, образованнее, чем Акаев, умнее, чем Акаев. Народ вас поддержит. Но их действия доказывают обратное. Что, Жеенбекова или Мотуева назначил Акаев? То, что происходят заказные убийства, в этом тоже виноват Акаев? Можно обмануть народ раз или два, но когда это происходит системно, это говорит о беспринципности сегодняшних политиков, которые занимают высокие должности. Надо энергию народа направить не на прошлое, чтобы отомстить Акаеву, а на будущее, на созидание страны. Этим никто не занимается. За 10 месяцев мы ни разу не слышали об экономической политике новой власти, инвестиционных, социальных программах, о том, как будут поддерживать внутренних инвесторов. Нет этих программ, нет предложений.
… — Вот в этом наша беда, когда на чаше весов стоят интересы частные и государственные, наши политики, отдельные депутаты и министры выбирают сторону частных. Государственные интересы нас еще не объединяют. Возможно, по национальному самосознанию мы еще не достойны быть суверенным государством. Может, лучше нам присоединиться к России, чем разделить страну на отдельные княжества.

…- Сегодняшним политикам я не верю. Они не являются носителями государственных интересов. По интеллекту, по патриотизму, по масштабности мышления, по порядочности сегодняшние политики не в состоянии управлять Кыргызстаном. Поэтому если есть какой-то юридический путь, лучше присоединиться к России. Это путь спасения страны.

— Вы представляете, какой это позор, просить присоединения к России?

— Но это же лучше, чем отдать страну на растерзание.

… — Почему у новой власти не получается управление страной?

— Вся проблема в том, что за 15 лет не произошла генерация новых кадров. Сегодня кто у власти? Те, кто в 90-е годы были у власти. Посмотрите на Россию, из ельцинских кадров ни одного не осталось, ни Горбачева, ни Ельцина, даже такие великие политики как Примаков ушли с политической сцены. А у нас Усен Сыдыков, возглавлявший Ошский обком партии, до сих пор решающая фигура в кыргызской политике. Всем кадровые вопросы во многом не Бакиев, а, наверное, он решает. Все могущество у него. А для развития страны должны прийти менеджеры нового поколения, с российским и западным образованием, знанием английского языка, компьютерных программ. Люди, которые политическое управление будут строить не на основе интриг, а на основе новых методов политического менеджмента. Сейчас новый состав правительства в среднем старше того состава, который был при премьер-министре Бакиеве или Танаеве. Не произошла генерация нового поколения, которое могло бы своим патриотическим духом, знанием по-настоящему себя посвятить Отчизне.

— Но ведь в этом вина Акаева…

— Скорее всего, да. Он не готовил новую смену руководства. Посмотрите Казахстан и Россию, что творят молодые кадры, поднимают дух своей страны. Пока этого у нас не будет, не будет и сдвигов в экономике и политике. Потому что настоящую революцию в хорошем смысле слова делает молодежь. А наши политики что делают? С трибуны выступают как демократы, в кабинете сидят как бюрократы, думают как партократы, в то же время как рыночники каждый имеют свой бизнес, где-то базар, где-то заправки, а в семье ведут себя как феодалы. Получается гибрид. Вот такие политики нами управляют.

«Лица»
2 февраля 2006 г.

Все последние месяцы в Кыргызстане идет активный процесс политического размежевания и определения позиций различных групп, партий и движений по отношению к новой власти и путях дальнейшего движения Кыргызстана.
Весь вопрос в том, способны ли политические соперники вести конструктивный диалог или противоречия между ними выльются в гражданское противостояние с далеко идущими последствиями? Ответ на этот вопрос мы можем получить в самое ближайшее время, когда придет пора подводить итоги послереволюционного года, что может привести к открытым столкновениям между политическими группировками, заявившими о себе в последнее время.
Какие же это силы и что они не могут поделить? Любая революция, как известно из истории, решает прежде всего вопрос о собственности, который не обязательно четко и ясно отражается в лозунгах, начертанных на революционных стягах, зовущих на борьбу своих сторонников. Буржуазные революции 17-18 веков в Европе совершались под лозунгами свободы, равенства и братства всех граждан страны, но, в сущности, решали вопрос о замене феодально-крепостной собственности на капиталистическую собственность. Социалистическая революция 1917 года в Российской империи произошла под лозунгами «Земля крестьянам» и «фабрики рабочим», те. Как бы собственность отбиралась у одних граждан — капиталистов – и передавалась другим гражданам – рабочим и крестьянам. За что они и пошли на смертный бой, сокрушая на своем пути все и вся. А в действительности оказалось – основная цель социалистической революции заключалась не просто в передаче собственности из одних рук в другие, при сохранении по сути ее частного характера, а в кардинальной замене одного вида собственности на другую – частной на государственную. Когда крестьяне и рабочие поняли, что их, мягко выражаясь, В.И.Ленин и партия большевиков ввели в заблуждение относительно целей революции – было поздно.
И мартовская революция в Кыргызстане ничуть не оригинальна в этом плане. Хотя она и произошла под лозунгами свержения авторитарного режима А.Акаева, но основная ее цель заключалась опять же в решении вопроса собственности, вернее, о ее перераспределении. Не случайно она началась с актов мародерства, которые по сути, с экономической точки зрения, являются преступным, насильственным перераспределением собственности.
Также далеко не случайно, что одним из первых революционных решений новой революционной власти явилось создание специальной комиссии по собственности экс-президента и его семьи. Не по политическим преступлениям режима, заключающимся в узурпации власти у народа и нарушении прав и свобод граждан стран, а по собственности! Вот бы и довести новым властям вопрос о собственности до логического конца – открыто и гласно, на основании закона отобрать неправедно приобретенное богатство, и не только у экс-президента, и этим решить основной вопрос революции, вернуть все народу. Однако предпочли пойти другим путем – за спиной народа в тиши кабинетов решать этот самый главный вопрос революции.
Это говорит об очень многом, если не обо всем. Тем более что в дальнейшем незаконный передел собственности захватил уже всех: народ стал захватывать собственность открыто, революционным путем, тому пример Кара-Кече и базарная война, а также масса менее значимых стычек за ее передел. Наверху тоже началась борьба за нее, но с использованием более цивилизованных методов – судебных решений, «добровольной» сдачи собственности новым хозяевам, покупкой контрольного пакета акций и т.д.
Иногда цивилизованные методы отъема собственности не срабатывали, тогда широко применялись криминальные методы – угрозы, шантаж, вплоть до убийства. За многими заказными убийствами последнего времени явственно проступает вопрос передела собственности. Более эффективный криминальный передел собственности находит все большую поддержку в определенных кругах и они готовы запустить его маховик на полную мощность. Однако есть и серьезная противодействующая сила, стремящаяся остановить этот криминальный беспредел.
Таким образом, в Кыргызстане не решен до конца вопрос главный мартовской революции – вопрос о собственности, если быть точнее, вопрос более справедливого ее распределения в обществе. Что отнюдь не означает коммунистической уравниловки, за это никто не ратует, мы все прошли через это, повторения печального опыта народ не допустит. Речь о другом. Собственность должна распределяться в соответствии с правом, в строгом соотношении с законом – юридическими, экономическими и др. Бывший президент Кыргызстана погорел как раз на том, что допустил неправовое распределение собственности, особенно, что касается своих ближайших чад — сына и любимого зятя, которые вдруг оказались «выдающимися» бизнесменами, сколотившими незаконными путями в одночасье многомиллионные состояния. Видя успешную «бизнес-деятельность» президентских отпрысков, власть имущие стали также активно заниматься таким бизнесом. И когда таких. С позволения сказать «бизнесменов» набралась критическая масса, тогда и грянула революция.
К сожалению, после 24 марта здесь мало что поменялось – неправовое распределение собственности остается доминирующим фактором экономических отношений в современном Кыргызстане. Поэтому не удивительно, что, несмотря на полную легитимизацию новой власти, революционное брожение в кыргызском обществе продолжается.
Последние события – отказ региональных элит выполнять указы президента К.Бакиева о назначении губернаторов, эмоциональное заявление премьер-министра Ф.Кулова, свидетельствующее о наличии в правящей команде существенных расхождений, разборки в ЖК с СНБ, которые больше смахивали на противоборство с президентом, — говорят о серьезной поляризации политических сил в Кыргызстане. Сейчас уже стало очевидным, что в обществе произошел критический разлом именно по вопросу собственности.
С одной стороны, отчетливо проявляется тенденция сохранить статус-кво в опросах распределения собственности, означающего все большую криминализацию этого процесса. Бывший генеральный прокурор А.Бекназаров пытался вернуть его в правовое русло через такие объекты, как Кантский цементно-шиферный комбинат, шампанвинкомбинат, спиртзавод и многое другое. Однако он недооценил силу данной тенденции, и его отставка в основном была обусловлена его решимостью вернуть государству незаконно отчужденную собственность, а вовсе не его чрезмерной популярностью в народе, как считают некоторые аналитики.
Познав вкус халявного богатства, сторонники криминального передела собственности вряд ли без боя уступят свою долю в экономической системе Кыргызстана. Они пойдут на все лишь бы сохранить нынешнее положение вещей.
С другой стороны, явственно ощущается усиливающееся давление бизнес-элиты, различных партий и движений, а также неправительственных организаций на нынешние власти с требованием остановить криминальный передел собственности и установления законности и правопорядка в стране. Их требования в основном поддерживаются Жогорку Кенешем, хотя его желания больше вызваны причинами политического порядка, но нельзя не учитывать, что в его составе также немало крупных бизнесменов. Союз демократических сил, а затем и Народная коалиция демократических сил стали политическим институтом, через которые и будут решаться вопросы собственности. Нас не должен вводить в заблуждение лозунг о переходе к парламентской республике – это всего лишь политическое обрамление требования обеспечить перераспределение собственности на законных основаниях, чего не может гарантировать на деле существующая система власти. Считается, что парламентская форма правления обеспечит прозрачность и легитимность операций с собственностью. И надо признать – значительная доля правды в этом есть.
Итак, мобилизация и перегруппировка сил для решения основного вопроса мартовской революции в основном завершена, они выдвинуты на исходные рубежи. Состоится ли генеральное сражение – покажет самое ближайшее время.

А.Биялинов, политический обозреватель.

“Respublica”
1 февраля 2006 г.

В сентябре 2000 года 191 государство, входящее в ООН, подписало Декларацию тысячелетия. В числе подписантов была и Кыргызская Республика. В рамках Декларации были определены восемь целей развития тысячелетия, достижение которых намечалось к 2015 году. И хотя целей было поставлено восемь, все они практически фокусировались на одном главном — комплексном сокращении бедности. Таким образом, ООН признала проблемой N№1 во всем мире на рубеже ХХI века искоренение бедности.
Однако данный факт никоим образом не может служить оправданием нашей бедности и хоть каким–то для нас утешением. Бедность бедности рознь. И если ООН причисляет к бедным людей, потребляющих в день продукции не более чем на один доллар США, то по методике, используемой в Кыргызстане, граждане со среднесуточными расходами в 80–90 центов к бедным уже не относятся.
В ответ на Декларацию тысячелетия в мае 2001 г. Кыргызстан принимает Комплексную основу развития (КОР) до
2010 г., главной задачей которой становится комплексное сокращение бедности в стране.
Первым этапом реализации КОР стала Национальная стратегия сокращения бедности (НССБ) на 2003 — 2005 годы, разработанная правительством, гражданским обществом республики и международными партнерами по развитию. Данная стратегия определяла три ключевых направления: 1) стимулирование экономического роста и повышение занятости населения; 2) повышение эффективности социальной защиты и развитие человеческого потенциала; 3) улучшение государственного управления и создание институциональных возможностей.
Мы уже сообщали, что 20 января Фонд “Сорос — Кыргызстан” и отдел стратегического развития и экспертиз администрации президента КР провели третью консультативную встречу представителей госструктур и гражданского общества, обсудивших итоги реализации НССБ на 2003 — 2005 годы. В ходе встречи, в частности, отмечалось, что, хотя уровень бедности в Кыргызстане остается по–прежнему высоким, все же благоприятные экономические условия позволили снизить показатель общей бедности с 52% в 2000 г. до 45,9% в 2004 г. по потреблению на душу населения. При этом указывалось, что в 2003 и 2004 годах показатели бедности были рассчитаны с учетом новой, более высокой черты бедности.
Отметим, что новый показатель черты бедности по потреблению составил 8732 сома в год на душу населения и стал выше ранее установленного на 19%, а по расходам — 8760 сомов, выше на 11%. Доля расходов на продовольствие в общей черте бедности в 2003 г. была определена в 5490 сомов, или 63%.
Нетрудно подсчитать, что даже с учетом новой методики граждане, находящиеся за чертой бедности (а это, напомню, почти 46 % населения страны), в состоянии расходовать на питание в среднем не более 15 сомов в день. С учетом цен на основные виды продовольствия понятно, что значительная часть граждан республики вынуждена годами изо дня в день питаться хлебом и картошкой или капустой, скудно разбавляя их постным маслом и запивая жидким чаем далеко не всегда с сахаром. Среднесуточные расходы на питание в 15 сомов не обеспечивают даже физиологического уровня потребностей человека в пище.
В связи с этим считаю уместным сказать, что, по данным ФАО — продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН, каждую секунду на планете умирает от голода один человек. Всего же, по мнению экспертов ФАО, голодают около 800 млн. землян, а около 2 млрд. человек ежедневно недополучают необходимое для нормальной жизни и деятельности количество питательных веществ, калорий, витаминов.
Ученые установили, хотя это было известно и без науки, что голод, недостаток витаминов подрывают генофонд нации. Дети в странах третьего мира рождаются и вырастают хилыми, отстают в умственном развитии. Они не в состоянии концентрировать внимание на уроках в школе, получить хорошее образование, престижную профессию, чтобы вырваться из бедности. При значительной части систематически недоедающего населения, отмечают специалисты ФАО, стране чрезвычайно трудно добиться благополучия и процветания.
Согласно одному из исследований, если бы население слаборазвитых стран имело возможность полноценно питаться, то ВВП стран третьего мира за последние три десятка лет увеличился бы как минимум на 45%.
Бедность в городе и селе
Согласно данным Нацстаткомитета республики, в 2001 — 2002 годах темпы сокращения бедности в сельской местности были выше, чем в городах. Однако в последующие два года ситуация переменилась. По новому определению черты бедности, в 2003 — 2004 годах уровень бедности в городах составлял соответственно 35,7 и 28,3%, тогда как в сельской местности — 57,4 и 55,5%.
Признаться, с большой долей недоверия отношусь к этим цифрам, но других у нас попросту нет. А подвергать сомнению официальные данные основания у нас есть. К примеру, принятая с большой помпой и солидно изданная Национальная стратегия сокращения бедности оповещает, что уровень бедности в Баткенской области в последние годы снижается и по итогам 2001 г. составляет 41,2%, что на 6,5% ниже, чем по республике в целом. При этом тут же сообщается, что годовой доход на душу населения составил в 2001 г. в Баткенской области 31% от среднереспубликанского уровня.
Мучительно пытаюсь, но не могу понять, как баткенцы, имея на каждого менее одной трети среднедушевого дохода кыргызстанцев, умудряются жить богаче их. Ладно, оставим в стороне эту головоломку. Но вот в обзоре, представленном на обсуждение третьей консультативной встречи 20 января т.г., отмечается: “В региональном разрезе наиболее сложная ситуация с бедностью наблюдается в Баткенской области, где уровень общей бедности в 2004 году составил 77,8%, и Нарынской — 66,3%.
Что же это получается, так боролись с бедностью, что за три года число бедных в Баткенской области увеличилось чуть ли не вдвое? Или составители НССБ слукавили и вместо того, чтобы заниматься скрупулезным изучением и глубоким анализом ситуации, взяли цифры с потолка?
Примечательно, что самая низкая бедность среди городского населения в Иссык–Кульской области — 13,6%. Впрочем, это вполне объяснимо. Ведь здесь всего три города: один — областной центр, где сосредоточены все областные структуры управления, два других — курортные, где за сезон оседает столько денег от обслуживания туристов и отдыхающих, что их хватает на, в общем–то, безбедное существование в течение года. Однако наличие озера не спасает от бедности сельское население Прииссыккулья. За чертой бедности прозябают 70,3% сельчан.
Идеология в бедном государстве
После свержения акаевского режима в республике на повестку дня вновь встал вопрос о национальной идеологии. Причем инициирован он новой властью. Не знаю, что придумают члены созданной главой государства комиссии, возглавляемой госсекретарем Дастаном Сарыгуловым, но в республиканских СМИ уже развернулась дискуссия вокруг этого злободневного вопроса.
Возможно, кое–кто сочтет мое предложение смешным и наивным, но нужно ли сегодня высасывать из пальца какие–то расплывчатые и аморфные идеи, вокруг которых могла бы объединиться нация. Обратимся к примеру соседнего Казахстана, президент которого поставил задачу в ближайшие 30 лет превратить республику в одну из 50 наиболее процветающих стран мира.
Разумеется, нам такие амбициозные задачи не по плечу. Но почему не задаться идеей в течение ближайших 5 — 7 лет свести до минимума (скажем, до 12–15%) бедность в стране. При этом предусмотреть не оторванные от реальной почвы маниловские программы типа “Аракет” или НССБ, нацеленные главным образом на социальную поддержку бедных, а стратегию, в основу которой будет заложено развитие рынка труда и расчет на собственные силы и инициативу самих граждан. Быть может, эта идея поможет объединить все политические и общественные силы, все слои общества, представителей крупного, среднего и малого бизнеса.
Чтобы успешнее бороться с бедностью, государству в первую очередь следует проводить политику активной занятости. Ключ решения — во всемерной поддержке малого и среднего бизнеса, естественно, с ликвидацией всех барьеров и завалов — бюрократических, административных, налоговых. Другого пути к росту доходов населения попросту нет. Рост занятости позволит, во–первых, пополнить доходную часть бюджета, а во–вторых, уменьшить вал социальных выплат, что, в свою очередь, даст возможность повысить зарплату бюджетникам.
За всю историю человечества не придумано другого способа жить в мире, согласии и достатке, кроме как честно, продуктивно и качественно трудиться. К сожалению, мы и здесь умудрились сделать так, что значительная часть населения может работать от зари до зари в поте лица и заработать столько, что не прокормишь семью из 3 — 4 человек. Нужно ли после этого поражаться такому факту: в обществе, и что особенно тревожно среди молодежи, начисто пропал интерес к производительному труду. За 15 лет суверенитета сама идея добросовестного труда в Кыргызстане настолько дискредитирована, что честный труженик стал выглядеть в глазах молодежи, да и представителей среднего поколения, чуть ли не лохом. На смену честному, вызывающему самоуважение и гордость труду пришли коррупция и мошенничество, воровство и грабежи, продажность и цинизм, алкоголь и наркотики.
И вряд ли нам поможет выздороветь от этих хворей и напастей придуманная в тиши уютных “белодомовских” кабинетов идеология, если общество не повернется лицом к элементарной и нормальной работе, которая бы обеспечивала человеку и членам его семьи достойное человеческое существование.
Вячеслав Тимирбаев.

3.02.06
«Моя столица — новости»

Сегодня депутат Кубатбек Байболов – один из самых популярных деятелей. Даже не только потому, что он создал Союз демократических сил, который по сути довольно быстро связал и организовал все оппозиционные власти силы в единое общее движение. Он – адекватный политик, которому чужды крайности. Мыслит трезво, говорит очень конкретно и весьма разумно. И к его мнению невозможно не прислушаться.

— Кубатбек Калбекович, как вы оцениваете ту ситуацию, которая сегодня сложилась на информационном поле страны. Власти открыто пытаются установить на нем контроль и подчинить себе СМИ.

— Все потому, что они попали в сложное положение. После революции выдвинули громкие лозунги, которые сегодня просто не могут обеспечить. Заявленные реформы, если не провалены окончательно, то серьезно застопорились. Так что теперь у власти нет иного выхода, как только держать прессу в поле зрения. Если бы они ей предоставили волю, пресса могла бы начать обстреливать руководство страны.

— Однако складывается впечатление, что никакого четкого плана работы с прессой у «Белого дома» и нет. И наши самые первые лица попросту не читают ее – только те обзоры, которые подсовывает пресс-служба. И задуматься, и разобраться, как обстоят дела самом деле, у них нет даже желания. Вот и происходят уродливые кадровые назначения, наезды и проч.

— Здесь вы правы. Политика у нас, к сожалению, делается на уровне продвижения персоналий. Системного уровня мышления мы еще не достигли. Это досадно, но эти приходится признать – все кадровые решения происходят по принципу «свой-не свой»… Меня здесь, знаете, что больше всего поражает? Насколько подобострастны наши чиновники. Они не умеют даже на полусогнутых служить – падают ниц. Им кажется, что тем самым они заслужат себе некий мандат, индульгенцию в счет будущих промахов. Но нет! Пример с прежними властями показывает, что их выбрасывали как некий использованный предмет…

— Парламент может что-то сделать, чтобы выправить ситуацию, разрешить кризис на информационном поле?

— У нас нет каких-то директивных рычагов. Однако мы можем влиять на общественное мнение, убеждать людей в необходимости свободы слова и свободы прессы. Думаю, что сейчас мы начали довольно эффективно делать это.

— А вы лично какие газеты предпочитаете?

— Взвешенные, не пасквильные. Нравится «Агым», вашу газету всегда читаю. А вот, например, «Ордо» взялась меня поливать грязью. Сплошная ложь публикуется. Я был лучшего мнения о ее главном редакторе, считал, что он умнее…

— Не кажется ли вам, что публичные разборки последнего времени, когда Кулов задирает Рыспека Акмабтаева и Таштемира Айтбаева, а они дружно ему отвечают, когда вы сами с Мирославом Ниязовым играете в словесный футбол, — это как раз результат того, что не соблюдаются правила игры на информационном поле. Там растерянность. И пустота, которая вот этими пикированиями заполняется.

— О! Это чисто кыргызские разборки! И я прекрасно понимаю, что это недостойно. Но увы, какое общество, такие и политики. Мы все одинаковы – в больше или меньшей степени. И я отдаю себе отчет, что надо подниматься до более высокого уровня. Но за всем этим кроется одно и главное – власть во многом растеряна сама. Она не реформаторская. У нее нет ни желания, ни видения, как изменить существующее положение вещей – во всем, и в политике, и в экономике.

— А у вас видение есть?

— У меня есть. Я четко и обстоятельно представляю себе, что надо делать. Если бы мы захотели, мы за неделю разогнали бы криминалитет, и за несколько дней справились с коррупцией. Но для этого власти надо хотя бы от нее отмежеваться. А то они варятся в одном котле, вечерами вместе чай пьют.

— Это можем понимать мы с вами, и продвинутая столица в целом. Но в глубинке ведт, кажется, люди всегда слепо верят властям?

— Да! И любой режим этим режимом пользовался. Регионы пребывают в информационном вакууме. И оттого ими легко управлять. Они послушны. Человек не знает, что он есть сегодня будет, но ему не приходит в голову, что в этом виновата существующая власть.

— Вот мы и вернулись к тому, с чего начали – пресса и власть. Но тут же напрашивается вопрос – если на местах народ столь послушен, то не получим ли мы на референдуме результат противоположный тому, на который рассчитываете вы и другие сторонники парламентской республики?

— А референдум прежне всего не нам нужен, – а именно властям. Мы-то с вами знаем, что давно уже отработаны механизмы, которые позволяют получить на всенародном голосовании нужный результат. Да пусть! Главное, что у власти нет программы и обоснования развития страны. Я не утверждаю, что парламентская форма правления не имеет недостатков, — отнюдь. Но я хочу, чтобы руководство страны представила обществу свою концепцию управления страной. Ее нет. Как нет и диалога властей с гражданским сектором.

— А мне кажется, что представители этого сектора тщательно отбираются для этого пресловутого диалога – это раз. А во-вторых, внутри сектора нет единства. Все тянут в разные стороны. Возьмите как пример конституционное совещание. Бардак – да и только, и именно стараниями гражданского сектора.

— Все так. Кто во что горазд. Опять же – таков, к сожалению, уровень развития нашего общества. И то – собрали триста человек и теперь обвиняют их в том, что они не могут к единому мнению прийти. Если б тысячу посадили – еще меньше на то было бы шансов!
Некая плановость в этом наблюдается, конечно. В «белом доме» вообще сидят чиновники, которые конструируют различные ситуации и акции. Вот как, скажем, осада Верховного суда. Или свежий пример. Собирают группу женщин – и посылают их вперед, на Байболова! Я хочу сказать сразу – со мной такие штучки не пройдут! На 50 женщин я организую и выставлю 500 женщин…

— …А я думала мужчин!

— Да нет уж! У нас, кажется, страна равных возможностей?

Елена АВДЕЕВА

«Белый Пароход»

Полный текст выступления Президента Кыргызской Республики К.С.Бакиева на заседании Жогорку Кенеша 3 февраля 2006 года

Уважаемые депутаты!
Я принял решение выступить перед вами поскольку серьезно озабочен тем, какая обстановка складывается последнее время в законодательном органе страны. Действующая Конституция дает, мне право и возлагает на меня обязанность обеспечивать единство государственной власти, согласованное взаимодействие и функционирование государственных органов, и их ответственность перед народом. Как вам известно, я с первого дня, с 24 марта был сторонником признания легитимности вашего созыва ЖК. Пришлось принять немало усилий, чтобы отстоять эту точку зрения. Вы помните, что многие из тех, кто боролся против режима Акаева, выступали тогда за отмену результатов выборов, проведенных с большими нарушениями. Этого требовали политические партии, НПО, так считали тогда Феликс Кулов, Азимбек Бекназаров, Роза Отунбаева и многие другие политики.

Предлагался роспуск парламента, разные внеконституционные комитеты национального спасения и т.д. Тем не менее, я твердо заявил, что нынешний ЖК должен и будет работать положенный ему по Конституции срок. Этой точки зрения я придерживался все время и придерживаюсь. Сейчас благодаря тому, что мы сохранили парламент, не допустили его роспуска, процесс смены власти прошел в правовом русле, а заявления об отставке Акаева полностью сняло все основания в обвинении совершении переворотов. Акаев ушел не в результате заговора или переворота, как все громче и громче начинают говорить здесь в стенах парламента. Он ушел под давлением народного недовольства и сам сделал свой выбор, уехав из страны. Почему произошла смена власти? Главные 3 причины: высокий уровень коррупции, которая пронизала все сферы деятельности жизни, высокий уровень бедности и грубейшие нарушения, которые были допущены в ходе парламентских выборов, вот 3 основные причины.

Повторяю, в те дни мне достаточно было согласиться с мнением митингующих, мнением многих из народного движения Кыргызстана, чтобы ЖК был сметен революционной волной. До сих я подвергаюсь критике со стороны радикальных демократов, своих соратников за такое решение и поддержку вашего созыва ЖК. Я не допустил ваш роспуск. Я же считал и считаю, что нынешний Жогорку Кенеш легитимен без всяких дополнительных условий и не нуждается в подтверждении этого, в том числе за счет разных внеконституционных решений по расширению его состава.

Тем более странным для меня была и остается позиция некоторой, достаточно небольшой части парламента, к сожалению поддерживаемой нынешним спикером, взявшей курс на конфронтацию с исполнительной ветвью власти, и с Президентом.
Это проявилось с первых дней, когда без необходимой проработки, в спешке была выдвинута идея созыва конституционного совещания. Стали предлагаться перенос выборов Президента, поспешная смена формы правления и другие идеи, которые в обстановке политической и социальной нестабильности тех дней были самоубийственны для кыргызского государства. Пойди мы на это, сегодня уже в стране не было бы власти, царила бы полная анархия, и уж точно не было бы Жогорку Кенеша.

Сегодня, с некоторого расстояния лучше видно, что произошло тогда. По сути дела, Жогорку Кенеш вместо того, чтобы поддержать начатую нами работу по реконструкции страны, уходу от авторитаризма, коррупции, преследований свободы слова, навязал стране теоретическую дискуссию о том, кому надо больше власти. Можно ли себе представить что-то менее разумное и более вредное для страны в такой сложный и нестабильный период? Какой был тогда.

Провал работы этого конституционного совещания был очевиден, огромная гора родила мышь, не был проработан даже главный концептуальный вопрос о том, какую же форму правления нам лучше иметь. Развернулась абстрактная теоретическая дискуссия, мы опять оказались ровно на том месте, на котором были 15 лет назад, до принятия первой Конституции. Сегодня все больше сторонников той точки зрения, что надо просто вернуться к Конституции 1993 года, отменив референдумом все последующие изменения. Однако немногочисленные сторонники парламентской формы правления были настолько активны, настолько уверяли нас, будто они знают всю истину, что мне пришлось после полугода бесплодных разговоров пойти на вынесение вопроса о форме власти на всенародное обсуждение. Я убежден, что наш народ обладает достаточным уровнем гражданской культуры, чтобы сознательно решить этот вопрос. А тем, кто, называя себя демократом, не признает за народом возможности и права решать, какому государству быть, я бы посоветовал побывать где-нибудь кроме парламента и бишкекских базаров.

Я как бывший депутат с отдаленных горных районов как Ала-Бука, Чаткал, Аксы могу вам сказать, что граждане Кыргызстана в любом уголке очень хорошо ориентируются в политике и не надо принижать их роль. В Конституции, форме правления государства разбирается не только те, кто ходит в галстуках, но и те, кто ходит в рваных сапогах, небритые, но душой патриоты Кыргызстана и болеют за свою родину. Они очень хорошо разбираются.
Вопрос о Конституции будет решен только после обстоятельного обсуждения, без белой политической горячки, тогда, когда мы закончим сезон сельхозработ и выполним основные задачи этого года. Я считаю, что попытки втянуть нас в поспешное перекраивание Конституции, надо прекратить. И я обращаюсь к своим соратникам из Народного движения Кыргызстана с призывом не использовать этот вопрос в интересах сиюминутной политической борьбы. Мы все сделаем, что обещали народу и сделаем так, как обещали.

Вспомните, как раньше проходили референдумы. Власть ставила вопросы так, как ей нужно. Референдумы, как правило, объявлялись неожиданно, чтобы люди не были готовы, не разобрались в чем же дело, что вносят изменения в Конституцию. И под давлением местных органов власти проводили то, что надо было. Я против такого подхода, я за то, чтобы народ Кыргызстана сознательно, поняв, сам голосовал без какого либо давления и выбирал форму правления.
Утверждения же о том, что продление сроков конституционной реформы является признаком отступления от демократии, вообще безосновательны. Я хочу, чтобы вы, наконец, увидели, что происходит.
Ушла в прошлое практика назначения правительства одним человеком. Это разве не демократическое изменение?
Я как бывший премьер-министр, который работал в то время, могу прямо сказать, что президент сам назначал своим указом всех министров, заместители которые, назначались премьер-министром, тоже спускались с администрации. Меня даже никто не спрашивал. Как вы думаете, Курманбек Салиевич, можно его или нельзя? Я уже не говорю про акимов и губернаторов. То есть премьер-министр был занят только экономикой, был занят только решением хозяйственных вопросов. Он был практически выключен из вопроса кадров. Сегодня этого нет. Сегодня это правительство как формировалось? С участием премьер-министра, непосредственным, с моим, с вашим участием. И полномочий достаточно сегодня у премьер-министра. Если премьер-министр дает задание министру ВД, председателю СНБ, министру обороны и вызывает их, но они его не выполняют, это другой вопрос. Такого нет. Значит полномочий достаточно.
Мы, по существу, отказались от государственных печатных средств массовой информации, создали народное телевидение. Это что – не шаг в сторону демократии?
Мы прекратили практику преследования митингующих, попытки загнать их в дальний угол, чем занималась прежняя власть. Сегодня это уже в голову никому не приходит. Разве что генеральному прокурору, но и то потому, что он должен поддерживать законность, каким бы он ни был. Это его обязанность.
Мы категорически прекратили вмешиваться в работу судов, «по-звоночное» правосудие. Конечно, это не значит, что суды стали справедливыми и честными, но это уже проблема самой системы правосудия. Как Президент я буду добиваться осуществления реформ, которые устранили бы эти недостатки. Но вмешательства в работу судов со стороны какой-либо другой власти нет, и больше никогда не будет.
И этот перечень можно продолжать. Все это не слова, не обещания, а реальные меры, реальные шаги по утверждению демократии. Мы, может быть, меньше говорим о демократии, чем некоторые депутаты, вдруг ставшие демократами, но мы явно больше делаем, чем они.
Вы видите, что мы кардинально изменили свое отношение к Жогорку Кенешу. Впервые Жогорку Кенеш не формально утверждал, а реально участвовал в формировании структуры Правительства. И мы шли вам навстречу. Впервые вы рассматривали и утверждали кандидатуры министров. Впервые через Жогорку Кенеш проходит согласование назначения послов. Я как Президент и Правительство делаем все, чтобы конституционные положения о роли парламента неукоснительно соблюдались. Когда вам были внесены такие кандидатуры, как Проненко, Отунбаева, Кадырбеков, Усенов, вы их отклонили. Мы на вас не давили. Они что не демократы? Народ прекрасно знает, какие они демократы, они что не профессионалы? Каждый из них в своей отрасли, я считаю высокий профессионал. Но вы их отклонили, и мы на вас не давили, это было ваше право.
Но мы вправе требовать, чтобы и парламент выполнял свои конституционные функции и занимал конституционное место. Нам как никогда нужен сильный парламент и сильный законодательный орган.
Вместо этого, Жогорку Кенеш все больше и больше превращается в место политических склок, становится источником, порождающим атмосферу нестабильности в стране. Мне на встречах в регионах то и дело приходится отвечать на вопрос: почему парламент мешает работать Президенту и Правительству, почему вы его не распустите.
Любое событие, даже столь печальное, трагическое событие как гибель ваших же товарищей, используется для разворачивания политической истерии, хотя с первого дня было понятно, а сегодня подтверждено материалами следствия, что за громкими убийствами нет никакой политической подоплеки. Никто и ничто не угрожает депутатам, только потому, что они имеют ту или иную точку зрения. Тут многие огульно охаивают меня, но я даже в суд на них подавать не стал. Бог, народ и совесть им судья. За театральной демонстрацией перед камерами бронежилетов стоит крайняя степень лицемерия! Поменьше надо заниматься водочным бизнесом, в нарушение, кстати, положений законов о депутатах, тогда и бронежилеты не понадобятся. Прекратите нарушать закон, прекратите свои бизнесы, легальные и нелегальные, прекратите борьбу с конкурентами с помощью депутатских полномочий и спите спокойно.
Ладно бы, дела с законотворчеством шли нормально, тогда было бы понятно, что есть время для того, чтобы поговорить о чем-нибудь. Но ведь ситуация с законопроектами критическая. С 27 марта, начала работы парламента, если не считать — ратификации международных договоров, принято только 142 закона. А на один лишь февраль планируете более 70. Что это за работа! Каждый пятый закон возвращен с возражениями. Причем в большинстве случаев потому, что нарушается Конституция, статья 65: законопроекты, требующие для своей реализации финансовые ресурсы, не согласовываются с правительством.
С апреля прошлого года саботируется, другого слова нет, принятие программы приватизации. Держали вопрос полгода, а затем отправили законопроект пересогласовывать. Что это за норма такая – пересогласование? В каком законе это написано? И это делает парламент, который громче всех предшествующих на словах ратует за демократию и рынок. У нас с премьер-министром стоит очередь инвесторов. Ждут, когда появится законодательная база, создавать новые производства, новые рабочие места, новое поступление налогов. У нас критическое положение в энергетике. Нужны неотложные меры, в частности по передаче в концессию распределительных сетей. Однако без принятия программы приватизации и ее приложений мы не можем ничего сделать. То, что в энергетике сегодня творится, причина только одна, одна головная боль – это распределительные компании. Будет порядок в распределительных компаниях – будет порядок в энергетике. И на станциях будет и в национальных электрических сетях будет. Там нет вопросов. Электрические станции как воровали электроэнергию, так и будут воровать. Национальные электрические сети как передавали электроэнергию, так и будут передавать. Все творится в распределительных компаниях. И хоть трижды открывай министерство энергетики – от этого там не будет порядка. Потому что воровство сплошь рядом. А кто ворует? Пенсионеры не воруют. Учителя, врачи не воруют. У них горят три лампочки и один телевизор. Кто ворует? Вы сами прекрасно знаете все здесь сидящие депутаты и министры, кто ворует и как ворует? Воруют все те, кто занимается саунами, увеселительными заведениями, казино, рестораны, кафе, базары. Вот кто ворует! И попробуйте навести там порядок. Не наведем, пока не будет там собственник, не государственный, а частный. Идите кто-нибудь из вас. Есть среди вас состоятельные люди. Если хотите действительно навести порядок, берите в концессию распределительные компании и наведите порядок.
До сих пор, на дворе уже февраль, не принят бюджет. Такое было, я помню это в начале обретения независимости, суверенитета Кыргызстана. В первые годы были такие моменты, когда год заканчивался, начинался новый год и 3 месяца, полгода не могли принят бюджет. Но это было 15 лет назад. Страшно подумать, что будет, когда перейдем к парламентской республике?
И это не оттого, что времени у депутатов не хватает, они очень загружены. Только за осень, за три месяца сорвано 17 пленарных заседаний из-за отсутствия кворума. Некоторые депутаты месяцами не бывают на своем рабочем месте.
И при этом вы часами, днями обсуждаете вопросы, которые и близко не имеют отношения к парламенту.
Недавнее двухдневное обсуждение в Жогорку Кенеше тому хороший пример. С каких это пор парламент страны вмешивается в дела на стадии следствия? Почему с трибуны органа, создающего законы, эти законы грубо нарушаются, люди обвиняются в преступлениях не то что до суда, а еще до следствия! Депутаты оглашают с трибуны парламента, с экранов достоверную информацию, которая еще и самими следственными органами не установлена. Если это следственная информация, то почему она пропадает из кабинетов следователей? К министру внутренних дел вопрос. Бардак значит у вас там. А если это домыслы, то на каком основании парламент давит на следствие, формирует общественное мнение? Причем нельзя сказать, что депутаты делают это по незнанию, все ярые ораторы — юристы, бывшие работники правоохранительных органов. Знают, что нарушают закон, нарушают Конституцию. И это творится в стенах законодательного органа, поощряется спикером, молчаливо принимается большинством парламента. Кому этот спектакль выгоден и чего хотят его организаторы? Этот спектакль организуют 3-4 ваших коллеги и еще 1-2 человека с исполнительной ветви власти. А все вы остальные поддаетесь. И они умело управляют вами как кукловодами. Уважаемые депутаты.
Почему молчит торага, призванный осуществлять общее руководство подготовкой вопросов к рассмотрению на заседаниях и тем самым соблюдать соответствие повестки дня парламента его конституционным функциям? Почему министры, руководители центральных органов позволяют себе использовать публичную трибуну для сведения счетов. Почему премьер-министр вместо того, прекратить это в отсутствие Президента указать некоторым депутатам и отчитывающимся работникам министерства на недопустимость нарушения закона, и некорректность поведения, сам включается в это шоу? Что происходит? В какую игру втягивается с таким трудом, сохраненный Жогорку Кенеш? Я хочу, чтобы депутаты сами себе ответили на эти вопросы.
Конституцией предусмотрен перечень вопросов, входящих в компетенцию Жогорку Кенеша. Следствия по уголовным делам там нет. Роли арбитража между исполнительными ведомствами там тоже нет. Выражения недоверия работникам администрации Президента, Совета безопасности, президентских структур там тем более нет. Все эти вопросы по Конституции Кыргызской Республики находятся в ведении Президента, премьер-министра и других органов. Вовсе не Жогорку Кенеша. Вы что пытаетесь захватить власть?
Мы сами разберемся с теми работниками исполнительных структур власти, которые допустили или покрывают нарушения закона, плохо работают. 14 февраля будет подведение итогов работы Правительства за прошлый год. Спросим, как они выполняют те задачи, которые перед ними были поставлены и как намерены работать в этом году. А 9 февраля на Совет безопасности рассмотрим вопросы борьбы с преступностью в связи с криминогенной обстановкой, отдельными фактами игнорирования законной власти. Кто виноват — будут наказаны. В том числе и за то, что устроили публичную перепалку и выяснение отношений.
Мы живем и работаем по действующей Конституции и Жогорку Кенеш должен заниматься тем, что ему предписано по этой Конституции. Но вместо этого, плохо выполняя это, Жогорку Кенеш только и делает, что пытается стать в позу главы страны, то и дело гордо называет себя гарантом стабильности. Некоторые депутаты ведут себя как премьер-министры, норовят управлять отраслями. Руководители органов исполнительной власти проводят в приемных и кабинетах Жогорку Кенеша больше времени, чем в Правительстве. Зачем нам 75 премьер-министров? Хватит нам одного. Ничего этого ни народ, ни Конституция от вас не требуют. Я думаю, что вам надо оставить в стороне амбиции и заняться своим делом.
Страна немало тратит на содержание парламента. Причем вы сами себе платите все больше и больше. Еще пять лет назад содержание депутатов обходилось стране в 115 млн. сомов. И это было, как вы помните, 105 депутатов. Сегодня — 75, но расходы приблизились к 190 миллионам сомов, то есть возросли в 1,6 раза, а в расчете на одного депутата – в два с половиной раза! Так бы нам повышать пенсии и зарплату малоимущим. Вот это было бы хорошо. А вопрос о бюджете самого Жогорку Кенеша на нынешний год вы вообще провели, несмотря на требование гражданского общества, за закрытыми дверями, как будто это Совет безопасности. И было что скрывать от народа. Депутаты потребовали на свое содержание уже более 300 млн. сомов. Вот каким темпами мы растем. То есть хотят увеличить свои расходы еще больше чем на треть. У страны что, такие доходы есть или народ стал в 2 раза лучше жить?
Направьте лучше средства, которые дополнительно запрашиваете, сельским школам, на оплату учебников для школьников, за которые сегодня собирают деньги с родителей. Они вам спасибо скажут.
Я считаю также просто морально кощунственным принятие в прямое нарушение Конституции закона о служебных квартирах депутатов, а также принятый вами закон о транспортном обслуживании депутатов, где вы решили сами себе по льготной цене выкупать квартиры и бесплатно оставлять государственные машины после окончания срока полномочий. Вот какие молодцы. Мы вчера с Омурбеком Чиркешовичем говорили на эти темы. Я бы сказал, что вопрос транспорта нам надо рассмотреть. Те транспортные средства, которые действительно не годны к эксплуатации надо заменить. Но не таким же путем. Вы же думайте когда голосуете и что вы делаете. Я хочу, чтобы люди знали: я не буду подписывать такие законы и знали – какой у нас парламент. В любой демократической стране такие решения привели бы к немедленной отставке парламента. А вас это нисколько не смущает. Вот чего стоят все рассуждения о демократии некоторых депутатов.
Администрация Президента сокращает свою численность, свои расходы. Правительство тоже сокращается. А Жогорку Кенеш – расходует все больше и больше.
Я прошу Жогорку Кенеш вдуматься в те факты и выводы, которые я привел. В такое непростое время заниматься политическими играми, тормозить законодательный процесс не делает чести. Давайте работать на благо народа, на благо страны, так как вы обещали своим избирателям во время предвыборной компании или уже забыли. Я прошу вас уважаемые депутаты ввести жесткие ограничения, может быть временный мораторий на внеплановое приглашение в Жогорку Кенеш руководителей правительства. Министров и руководителей центральных органов. Весь конец прошлого года у правительства ушел на организационные вопросы. Надо дать правительству поработать в этом году. Сотрудничайте в рабочем режиме или с представителями правительства в Жогорку Кенеше. Уже видно как ряд политические партии намерены использовать годовщину событий 24 марта для своих политических целях. Давайте оставим это за пределами ЖК. Не будем втягивать законодательный орган в политическую борьбу. Также как и правительству ЖК важно не терять этот год. А пусть политические партии занимаются этими делами. Сейчас полным ходом идет подготовка к весенне-полевым работам. Хотите помочь людям? включайтесь в эту работу. Поддержите ваших избирателей в свободное от заседаний время. Помогите им решить вопросы с семенами, ГСМ, с техникой мы решаем. Сегодня благодаря работе, которую исполнительная ветвь власти делает, мы намерены в течение одного года обеспечить таким количеством сельхозтехники, что было за все 14 лет. И качественной сельхозтехникой. Речь идет не о десятках, а о сотнях тракторов и комбайнов. Мы хотим вывести на уровень до 1000 единиц. В один год, 2006. Мы разворачиваем акцию жилищное строительство. Почему депутаты стоят в стороне? Сделайте по своим округам программы обеспечение жильем нуждающихся и добейтесь их выполнения. Почему свои усилия не направлять вот туда? Чтобы людям жилось лучше. Поддержите Айыл окмоту в строительстве сельской инфраструктуры, водопроводов, ирригационных систем, социальных объектов, обеспечение кредитными ресурсами для кредитования. Мы сейчас пытаемся решить вопрос, я думаю, мы его решим. Обеспечить глав айыл окмоту автотранспортом, всех. Работы очень много, одними парламентскими дебатами страну не накормишь и рабочих мест не прибавишь и проблему бедности не решишь.
После того, как вас избрали, прошел уже год. Он весь прошел в дебатах, митингах, политических дискуссиях. У вас осталось только четыре года. У меня тоже. Давайте оставшиеся годы будем работать на созидание, работать совместно, слаженно, решая каждый свои задачи во благо нашего народа.
Времени мало, а дел много. Надо успеть. Давайте работать!

Спасибо за внимание.

У госпредприятия «Кыргызресурсы» без преувеличения грандиозные планы. Имея полномочия выступать государственным закупщиком сельхозпродукции и представителем правительства в переговорах, касающихся ее сбыта, предприятие намерено реализовать масштабные проекты. Проекты интересны тем, что в случае их успешной реализации появится стимул для развития не только в сельском хозяйстве, но и в машиностроительной отрасли. Об этом подробнее в интервью с директором ГП «Кыргызресурсы» Жыргалбеком САГЫНБАЕВЫМ.

— Не так давно состоялась презентация импортной сельхозтехники, на которой побывали президент и премьер-министр страны. Как известно, к ней ваше предприятие имеет непосредственное отношение.

— Да, действительно, эта презентация стала результатом проведения длительных переговоров между нашим предприятием и одной из компаний «великого соседа» «Cina Yito Group Corporation Limeted». Китайская сторона, проявляя некоторую осторожность, предложила нам для начала приобрести небольшую партию сельхозтехники, опробовать ее в сборке. Но, тем не менее, наш рынок для нее представляет интерес и во время предварительных встреч обсуждались вопросы возможности организации совместного производства тракторов, комбайнов и всего набора необходимых сельхозмашин в Кыргызстане.

Напомню, что инициативы по переговорам возникли в рамках политики и по поручительству правительства нашей страны по оказанию государственной поддержки сельхозпроизводителей. Предполагается, что техника будет поставлена в виде гранта китайского правительства и будет передаваться крестьянам на лизинговой основе.

— Расскажите подробнее о китайской компании, которая, возможно, станет партнером в СП.

— Корпорация «Cina Yito Group Corporation Limeted» является государственной и имеет весьма богатую историю. Она находится в городе Лоян, расположенном в восточной части центрального Китая. Первый завод был построен с помощью Советского Союза, а именно при содействии Харьковского тракторного завода, и начал работу еще в 1955 году. За это время завод получил хорошее развитие и выпустил свыше 1,5 миллиона тракторов. Затем он превратился в крупную корпорацию, состоящую из десятков заводов. Сегодня выпускаемая ею продукция составляет обширный список: кроме тракторов она производит зерноуборочные и рисоуборочные комбайны, весь набор почвообрабатывающих и посевных агрегатов для многих видов сельхозкультур, грузовые автомобили, самосвалы, мусоровозы, тягачи, полуприцепы и прицепы, легковые внедорожники, пикапы, дорожно-строительную и землеройную технику, оборудование для переработки сельскохозяйственных продуктов, велосипеды, линии по разливу минеральной воды, двигатели и др.

Корпорация имеет хорошую репутацию, о чем свидетельствует экспорт ее продукции более чем в 90 стран мира, включая Европу, Северную и Южную Америку, Африку, Ближний восток и СНГ.

— Насколько перспективны ее планы в Кыргызстане?

— Корпорация готова инвестировать строительство завода в нашей стране. С обоснованием этого проекта мы обратились к министру экономики Акылбеку Жапарову. Нас поддерживают и премьер-министр, и президент. Но прежде было поручено ознакомить фермеров и провести технический анализ, а также проверить пригодность техники в наших условиях, что и стало поводом для упомянутой презентации. По поручению руководства страны в качестве образцов завезено шесть тракторов различных модификаций мощностью от 25 до 90 лошадиных сил. Кроме того, привезен один зерноуборочный комбайн. На презентацию мы пригласили технических экспертов Министерства сельского хозяйства. Китайские специалисты, в свою очередь, ознакомились с конструкцией проверенного временем в наших условиях комбайна «Нива», пришли к мнению, что их модель необходимо адаптировать: кое-где требуется замена деталей.

После презентации нас принял премьер-министр. Он обозначил конкретные шаги для продвижения проекта и дал поручения всем ведомствам. Первоначально мы планировали собрать 500 тракторов и 300 комбайнов. Но, рассмотрев положительную характеристику техническими работниками Минсельхоза качества техники, одобренной также приглашенными фермерами, Президентом страны К.С. Бакиевым, перед ГП «Кыргызресурсами» поставлена задача собрать в течение года 1000 тракторов и 500 комбайнов. Для того, чтобы было легче оценить масштабы этих намерений, я скажу, что за 15 лет независимости страны было завезено всего 800 единиц тракторов и 200 единиц комбайнов. При этом завозилась техника различных фирм, что требовало большего времени для адаптации к нашим условиям и вызывало трудности с обеспечением запчастями.

— Чем же хороша китайская техника? Почему не российская?

— Стоимость техники, которая будет производиться у нас, будет в несколько раз ниже.

— То, что техника дешевая — это хорошо. Но насколько она прочна и долговечна?

— Сроки эксплуатации – 15-20 лет при условии хорошего ухода за техникой. Еще один плюс в том, что завод будет располагаться здесь, в Кыргызстане, что дает фермерам возможность своевременно получать запасные части и при этом иметь заводскую гарантию. При заводе предполагается создать оперативные технические бригады, которые будут заниматься техническим обслуживанием и заменой запчастей.

В данный момент мы отрабатываем вопросы удешевления продукции. Что для этого нужно сделать? Во-первых, выбрать наиболее приемлемый транспортный коридор. Во-вторых, при сборке техники можно использовать 25-30% запасных частей отечественного изготовления. К примеру, мы можем сами производить кабели, шестеренки, резину для колес, аккумуляторы, крылья, кузова, радиаторы. Этот вопрос обсуждается с китайскими партнерами.

В дальнейшей перспективе предполагается перевести одну из трех линий на производство специальной техники для обслуживания коммунального хозяйства — дорожной техники, мусоровозов, снегоуборочных машин, спецмашин для больниц скорой помощи. Также в перспективе есть возможность собирать недорогие внедорожники и др. Открытие данного завода и его дальнейшая работа позволит создать порядка тысячи рабочих мест. Когда мы насытим внутренний рынок продукцией, то планируем выпускать ее на экспорт.

— Где планируется открыть этот завод?

— Нашим китайским партнерам мы предлагали очень много вариантов расположения завода – в Токмаке, в Карабалте, Сокулуке, в Бишкеке. Наиболее привлекательным для них оказался станкостроительный цех Бишкекского машиностроительного завода. Действительно, расположение цеха экономически выгодное: имеются железнодорожные пути, площадь позволяет собирать и большегрузные, и легковые машины, есть место для готовой продукции.

Свой интерес к осуществлению данного проекта они озвучили на встрече с премьер-министром Ф.Куловым. Для обсуждения 25 января в нашу страну прибыл Председатель Совета директоров корпорации господин Лю Да Гун и заместитель генерального директора корпорации Ли Ю Жи. Теперь правительство определило в короткий срок, до 10 февраля, рассмотреть все вопросы, поставленные китайской стороной.

— Означает ли это сотрудничество и с АО БМЗ?

— Нет, собирать технику будет совместное предприятие, кыргызское участие в котором будет представлять наше госпредприятие «Кыргызресурсы». Как сказал премьер-министр, правительство рассмотрит вопрос передачи недействующего цеха, который будет отделен от БМЗ и передан совместному предприятию.

— Раз уж мы заговорили о поддержке сельского хозяйства, то вспомнилось о том, что ГП «Кыргызресурсы» поручено заняться госзакупками и реализацией сельхозпродукции. Каковы планы предприятия в этом направлении?

— Помимо технического обеспечения фермеров нам необходимо организовать в республике сеть перерабатывающих предприятий. В каждом крупном районе предполагается поставить по одному перерабатывающему заводу. На юге – по переработке хлопка, табака, овощей, фруктов, в Чуйской долине — также овощей и фруктов. В Балыкчи мы предполагаем открыть завод по переработке картофеля, который будет обслуживать восточную часть Чуйской области, Нарынскую и Иссык-Кульскую области. Избыток сырья составляет 700-800 тысяч тонн ежегодно. Назначение предприятий: закупать сырье, перерабатывать и продавать готовую продукцию — крахмал, замороженные полуфабрикаты — в соседние страны, где огромная потребность в данных продуктах. Сегодня мы готовим технические характеристики на различные виды оборудования, чтобы оно было экономичным. Заводы должны быть компактными и мобильными – нам уже не нужны гиганты, ставка делается на такие виды оборудования которые можно было бы разобрать и передислоцировать в короткие сроки в другие районы. Вообще, надо стремиться к тому, чтобы оборудование могло быть перепрофилировано на выпуск и другой продукции.

К примеру, мы присматриваем оборудование по так называемой шоковой заморозке. Применение резкой заморозки продуктов дает возможность сохранения вкусовых и других технологических качеств сырья, будь то ягоды, плоды или овощи. Заготовление замороженных овощей позволит поставлять их в зимний период вплоть до наступления лета соответственно по более высоким ценам. Огромным спросом такая продукция пользуется в северных регионах России и Казахстана.

— Но насколько известно, российским предпринимателям интересны крупные поставки.

— Холодильные установки шоковой заморозки представляют собой компактное оборудование вместимостью 35-40 тонн, но их по республике будет очень много. Перерабатывающие предприятия будут государственными, а затем в них можно будет привлекать инвесторов. Почему бы нам не вызвать интерес даже той же болгарской компании, продвигающей брэнд «Бондюэль»?

Нужно также популяризовать предприятия по сушке овощей и фруктов. Потенциальными потребителями данной продукции являются предприятия оборонного комплекса стран СНГ. В настоящее время мы начали собирать информацию о технических характеристиках оборудования. Проект будет запущен после представления перед Министерством экономики в случае его одобрения. Мы хотим оперативно начать реализацию этого проекта уже в марте, максимум – в апреле этого года. Необходимо завершить к этому сроку установку оборудования, чтобы мы уже могли авансировать крестьянские хозяйства. Таким образом мы намерены заключать с ними фьючерсные контракты. Мы выбрали сотрудничество именно с крестьянскими кооперативами — это наиболее удобная форма для юридического оформления договоров.

— За счет каких средств Вы намерены выдавать авансы и закупать оборудование для заводов переработки?

— Мы намерены привлекать кредитные средства, предусмотренные для оживления перерабатывающих предприятий.

Кроме того, мы хотим обеспечить сбыт продукции. В связи с этим Президент К.Бакиев по нашей просьбе обратился к российскому президенту В.Путину с тем, чтобы российские госкомпании закупали продукцию у Кыргызстана. Речь идет о поставках 5 тысяч тонн табака и 10 тысяч тонн хлопка для нужд государственных организаций России. Это означает гарантированный сбыт продукции во избежание ситуации, с которой мы ежегодно сталкиваемся. В ушедшем, 2005 году вновь были проблемы с приемкой табака – крестьяне высказывали недовольство закупочными ценами. Мы должны идти на шаг вперед и предусмотреть все меры, чтобы ослабить зависимость сельхозпроизводства от зарубежных компаний.

— В последнее время многие экономические проекты бездействуют ввиду нестабильности в политической ситуации. Но Вы, как видно, полны оптимизма, планов у предприятия много. От чего зависит успех задуманных вами проектов?

— Я думаю, что сейчас нам нужно меньше заниматься политикой и больше делом. Нужно приложить все усилия к развитию экономики. Успех проектов зависит от того, насколько в нашей стране будут создаваться условия для инвесторов. Немаловажным фактором при принятии ими решения, конечно же, должна послужить политическая стабильность в стране, улучшение налогового климата, а именно последние инициативы правительства по снижению налога на прибыль и установление фиксированной ставки подоходного налога. Оптимизм в нас вселяет живой интерес китайской стороны. Сотрудничество выгодно обеим сторонами, так как Кыргызстан и Китай являются членами Всемирной торговой организации. К тому же Кыргызстан получил возможность беспошлинных поставок своей продукции по договорам в рамках СНГ и ЕврАзЭС.

Тем не менее, я склонен думать, что многое зависит и от нас самих, от того, как мы сможем воплотить в реальность задуманное. Большие надежды мы возлагаем на строительство завода, которое без сомнения послужит толчком для развития сельского хозяйства и возрождения машиностроительного комплекса республики.

Беседовала Назик АДАМКАЛЫЕВА

OP | www.pr.kg

Строительство на золоторудном месторождении Джеруй не прекращается, несмотря на заявление правительства Кулова, что оно не собирается возобновлять лицензию совместному предприятию «Талас Голд Майнинг Компани», отозванную больше года назад правительством Танаева. Мартовские события, смена власти, увы, не прояснили картину, что же станет с рудником, разработка которого является судьбоносной не только для рабочих Джеруйского комбината, не только для всех жителей Таласской области, где большинство устало бороться с бедностью, но и всей страны, экономика которой сегодня переживает не лучшие времена.

Немало было публикаций в СМИ, телепередач, посвященных этому «золотому» вопросу. Выступали специалисты горного дела, свое мнение высказали геологи, экологи, ученые, представители местной власти, аксакалы и жители близлежащих к руднику айыл-окмоту. Доселе перевешивали аргументы в защиту инвестора, вложившего около 40 миллионов долларов в разработку месторождения, на возведение фабрики и прилегающей к ней инфраструктуры. Пока отмалчивается второй крупный акционер компании – ОАО «Кыргызалтын». Хранят молчание депутаты Жогорку Кенеша от Таласской области. Да и правительство, уже сказавшее свое «нет», не объяснило общественности, на чем же базируется его решение, чем оно вызвано и какие выгоды или, напротив, негативы, стоит нам ждать после такого шага.

Пока что не говорили только рабочие, занятые на строительстве, им было не до разговоров. До сих пор они надеялись, что там, наверху, возобладает здравый смысл и будет найден верный путь разрешения тупиковой ситуации. Но время идет, а ничего не меняется и тревога нарастает. Этим можно объяснить желание трудового коллектива, попросившего нашу газету дать ему возможность высказать свое мнение. Итак, от имени рабочих слово держит инициатор и руководитель зарождающейся профсоюзной организации компании «Талас Голд Майнинг» МИРБЕК РЫСАЛИЕВ.

Больше всего нас волнует неопределенность. Скупые сообщения правительства, поступающие в печать, не проясняют ситуации, а еще больше ее запутывают. Мы не можем ни от кого добиться четкого ответа на свои вопросы: чего на самом деле оно хочет? По каким причинам правительство не устраивает нынешний иностранный инвестор? И кого метят на него? Мы ведь с ним работаем, и нас пока что все устраивало. Потому что видим, как много средств инвестор вкладывает в нашу землю, какие объемы строительных работ уже позади, насколько тщательно следит за безопасностью труда.

Чтобы понять, как идут у нас дела, надо приехать и увидеть все своими глазами. А сделано многое. Фабрика, которая уже через полгода может дать первые слитки золота, почти готова. Гостиница, где уже живут вахтовики, а на очереди – административное здание. Завезена тяжелая горная техника, сейчас на ней учатся управлять наши ребята.

Это, повторяю, надо увидеть своими глазами. Мы давно всех, кто должен быть заинтересован в скорейшей разработке месторождения золота и развитии региона, зовем к себе. Однако, ни из Администрации президента, ни из правительства на Джеруй ни один чиновник не приезжал. Удалось только зазвать одного депутата Жогорку Кенеша Жусупа Иманалиева, который был приятно удивлен размахом и масштабами строительства.

Мои земляки давно ждут в гости и Президента страны Курманбека Бакиева, который собирался посетить эти места еще осенью. Помню, как в конце октября подготовили посадочную площадку для президентского вертолета, она так и осталась не востребованной.

С какой надеждой и радостью мы встретили на днях весть, что Курманбек Салиевич приедет в Таласскую область 30 января. Думали, что он обязательно захочет увидеть самую большую стройку республики, наш Джеруйский горнорудный комплекс, а также отреставрированную, обновленную Чатбазарскую сельскую больницу, на которую компания «Талас Голд Майнинг» выделила около 100 тысяч долларов. Пожелает поговорить с людьми. Мы готовились к встрече . Ведь не каждый день выпадает народу такой случай рассказать главе государства о своих проблемах. Но его путь, к большому нашему огорчению, лежал не в сторону Джеруйского сайта. Люди говорят, что по какой-то причине из его программы было вычеркнуто и посещение больницы в Чатбазаре. У нас сложилось впечатление, что в его окружении есть люди, заинтересованные в том, чтобы Курманбек Бакиев не видел ни самой стройки, ни людей, работающих там. На собрании в Таласе ему кто-то все-таки задал вопрос о дальнейшей судьбе месторождения. Президент ответил, что Правительство рассматривает вопрос о выдаче лицензии другой компании, и он, как Президент, будет требовать лишь одного: работа на месторождении не должна останавливаться и рабочие места не сократятся. Нас такой ответ, честно говоря, сильно удивил. Ведь общеизвестно, что нынешний инвестор — компания «Оксус» не собирается никому передавать то, что уже возведено и завезено. В такой ситуации странно слышать подобные вещи. После собрания мне вместе с моими коллегами удалось передать лично в руки Президенту наше Обращение к нему. Я спросил у Курманбека Салиевича относительно нового инвестора, на что он ответил кратко: «Не знаю».

Этот факт не может не тревожить людей, как и участившиеся в последнее время разговоры о смене инвестора. У нас по этому поводу говорят разное: будто бы правительство хочет отдать объект то россиянам, то канадцам, то еще кому-то. Недавно Премьер-министр Великобритании Т. Блэр написал письмо нашему Президенту по поводу восстановления лицензии на Джеруй. Всем понятно, что раз глава правительства одной из крупнейших держав мира вступается за своих соотечественников, это означает не только, что «Оксус» — серьезная компания, но и то, что у британского Премьера есть все основания взять под защиту эту компанию. А меня, как гражданина Кыргызстана, тревожат возможные последствия, если все-таки наше руководство откажет в восстановлении лицензии. Ведь пострадает репутация нашего государства. А Великобритания, как одна из стран, активно принимающая участие в различных финансовых организациях, давших нашей стране громадные кредиты, может в дальнейшем выступить против нашей страны по вопросам облегчения долгового бремени.

Кроме всего прочего, ходили и такие слухи, что все работы будут запрещены то 15-го, то 18-го января. Все это будоражит коллектив, держит его в напряжении. Ведь нет ничего противнее и страшнее, как неопределенность, неясность того, что тебя ждет завтра. Через месяц, через год. Такое состояние хорошо понятно тем, кто испытал безработицу, кто знает, каково это долгими месяцами ходить и предлагать себя нанять, чтобы что-то заработать и прокормить семью.

Несколько раз мы, рабочие, приезжали в Бишкек, чтобы встретиться со своими народными избранниками, особенно нам важно было услышать мнение нашего депутата Жогорку Кенеша Болота Эсентаевича Шерниязова, а еще мы хотели принять участие в парламентских слушаниях, о которых тоже так много говорят. С Б. Шерниязовым нам удалось поговорить. Но он пока только обещает, что разберется что к чему, просит подождать обсуждения в парламенте, и только после этого он приедет на Джеруй. Хотя, на мой взгляд, ему можно было бы постоянно нас посещать, а мы, к сожалению, его на джеруйской строительной площадке ни разу не видели. И дело даже не в том, сможет ли он помочь компании восстановить лицензию или нет. Просто мог бы посмотреть на все своими глазами — как и в каких условиях работают его избиратели.

Мы иногда слышим: какая вам разница, кто придет на смену англичанам, лишь бы свои обещания выполнял, зарплату вовремя выдавал. Это верно. Но большинство понимает, что смена инвестора и все процедуры, связанные с этим, приостановят работы года на три. Не меньше. Нас, которые в холод и стужу возводят все объекты на этой стройке, такое положение не устраивает. Не только потому, что мы на неопределенное время теряем стабильную работу, а значит и источник существования, но и рушатся наши надежды и планы на будущее. Здесь строителями, разнорабочими трудятся все мои земляки, среди них и те, кто закончил высшие учебные заведения и не нашел применения своим знаниям, опыту по специальности.

Некоторые мечтают, что когда фабрика заработает, то будут уже не рабочими, а специалистами. Вот я, например, горный инженер, и хотел бы в будущем работать по своей профессии. Мы хотим видеть плоды своего труда. Я не представляю себе, какова будет моя реакция, если все, что воздвигнуто нашими руками, будет на наших глазах демонтироваться и ломаться. Если все-таки Правительству удастся выгнать «Оксус» из Джеруя, новому инвестору придется начинать все с нуля. Производить технико-экономические расчеты, проектирование, вести строительно-монтажные и другие работы. Интересно, как это Правительство собирается получить джеруйское золото в этом году без компании «Талас Голд Майнинг» и без «Оксуса»? Даже самому безграмотному человеку ясно, что это невозможно в ближайшие годы.

Надеюсь, теперь понятно, почему мы против приостановки строительства и ухода компании «Оксус» из Кыргызстана. Таласцы именно с ней связывали развитие области, улучшение социальной сферы, рост благосостояния. И на всех наших планах правительство хочет поставить жирный крест?

Сегодня 700 жителей области имеют стабильный заработок. Минимальная зарплата 6 180 сомов. Это после всех вычетов. На работу и домой нас подвозит автобус, в десять утра прямо на рабочем месте нам предлагают горячее како или чай с булочкой. В двенадцать у нас обед: салат, первое, второе и чай. Питание обильное, готовят разнообразно и вкусно. В четыре дня – опять горячий чай. Все рабочие снабжены специальной, теплой рабочей одеждой. Обо всем этом позаботились наши руководители.

В наши дни рост безработицы может вызвать социальные потрясения. Известно ли правительству, что уже звучат призывы некоторых отчаянных голов: давайте выступим, покажем власти свою силу, чтобы с нами считались. Предлагается выйти на пикет или перекрыть дорогу Ош-Бишкек. Но мы такие предложения не рассматриваем, такая перспектива рабочих не устраивает. Отказ в возобновлении лицензии «Талас Голд Майнинг Компании» однозначно вызовет потерю нами рабочих мест. Быть в шкуре безработного никто из нас больше не желает. Откровенно скажу, что мы сомневаемся, что с уходом английского инвестора наше правительство возьмет на себя заботу о наших семьях. Как всегда в бюджете никогда не бывает денег. Так пусть тогда оно не мешает нам делать это самим. Но влачить жалкое существование рабочие Джеруя больше не желают.

Поэтому правительству, прежде чем решать наши судьбы, нужно хорошенько подумать. Оно не имеет права на ошибку. Мы надеемся, что наше Правительство – это созидающее правительство, а не разрушающее. Мы уверены, что здравый смысл победит.

OP | www.pr.kg

В данной статье автор изучает проблему передачи АО «Северэлектро» в концессионное управление. Инструментом для анализа послужила экономическая теория «оспариваемых рынков» (contestable markets).

В первой части рассматриваются цели и этапы реформирования электроэнер-гетического сектора, а также теоретическая база концессионного управления. Вторая часть посвящена анализу финансово-экономического состояния электроэнергетического комплекса. Различные мнения экспертов, политиков и видных деятелей нашей страны по поводу концессии приводятся в третьей части. И в последней, четвертой части, рассматриваются вероятные последствия передачи АО «Северэлектро» в концессионное управление.

I. Цель: внедрить конкуренцию

Комплексные реформы, проводимые в Кыргызстане со времени обретения независимости, нацелены на создание рыночной экономики. Их очередным этапом является разгосударствление и реструктуризация энергетического комплекса.

Энергетика представляет для любой страны стратегическое значение, поскольку от нее зависит экономическая конъюнктура и безопасность государства. Для Кыргызстана гидроэнергетический сектор также является потенциальным бюджетообразующим источником доходов. Более того, у него имеются большие экспортные возможности, если учитывать, что гидроэнергетические ресурсы нашей страны на сегодняшний день используются всего на 10 %, а производственные мощности существующих ГЭС задействованы лишь на две трети.

Смысл реформы электроэнергетической отрасли, начавшейся в 1998 году, заключается во внедрении в этот сектор рыночной конкуренции путем разделения единого технологического комплекса «Кыргызэнерго» на три функциональные составляющие (производство электроэнергии; ее передача по высоковольтным линиям; распределение среди конечных потребителей), а также передачи в частные руки генерирующего и распределительного подсекторов электроэнергетики. За счет внедрения конкуренции предполагалось решить две основные задачи: 1 — привлечение в сектор инвестиций и 2 — снижение издержек производства, передачи и распределения электроэнергии.

Одним из способов решения выше поставленных задач является внедрение в сектор конкурентной борьбы. Согласно теории совершенной конкуренции, непременным условием для внедрения конкурентной борьбы является передача государственных предприятий в частную собственность.

В сфере выработки электроэнергии внедрение конкуренции считается возможным посредством приватизации ГЭС, а также «открытием подсектора выработки электроэнергии», то есть предоставление частным предпринимателям возможности создания новых, преимущественно мини- и микро-ГЭС. Предполагается, что строительство малых ГЭС не требует крупных капиталовложений, и что они могут составить конкуренцию большим гидроэлектростанциям, даже если последние имеют более низкие издержки на один кВт электроэнергии.

Внедрение конкуренции в сфере распределения электроэнергии, то есть среди региональных электрокомпаний (РЭК), требует иного подхода. Вся сложность внедрения конкуренции в этом подсекторе состоит в том, что РЭК являются своего рода монополистами, но на региональном уровне. Несмотря на это, согласно теории «оспариваемых рынков», конкуренцию в этот подсектор внедрить можно. Хотя речь идет не об обычной конкуренции, а о так называемой «потенциальной конкурентной угрозе». Такую угрозу можно создать при помощи передачи компаний в концессионное управление. Концессия отличается от обычной приватизации тем, что она позволяет поддерживать у инвесторов страх перед возможным расторжением со стороны государства концессионного договора, что может заставить инвесторов вести себя на рынке так, будто они подвержены конкуренции. Для того, чтобы правительство могло свободно разрывать договор и привлекать других партнеров для концессионного управления РЭК, оно должно минимизировать экономические издержки инвестора в случае, если от последнего потребуют покинуть отрасль. Так, одним из способов минимизации потерь для инвесторов, с которыми был расторгнут договор, является компенсация (в денежной форме, в форме госдолга и т.п.) правительством определенной доли, той части вложенного инвестором капитала, которую он не успел окупить.

Что касается подсектора передачи электроэнергии по ЛЭП от производителей к распределителям, то здесь конкуренцию, согласно теории совершенной конкуренции, внедрить нельзя. ОАО «Национальная электрическая сеть Кыргызстана» является естественной монополией, поскольку технически его очень сложно разбить на отдельные составляющие. Однако результатов конкурентной борьбы в этом подсекторе все же можно добиться, не дробя при этом естественного монополиста. Это выглядит вероятным, если отдать его целиком в концессионное управление. Однако вопрос стоит не в возможности передачи в концессию, а в том, принесет ли это ожидаемые результаты. При таком подходе отдавать, даже если это возможно, весь подсектор транспорта электричества в концессионное управление не представляется обоснованным как с точки зрения экономической целесообразности, так и с точки зрения национальной безопасности. Кроме того, причины, по которым следовало бы внедрять конкуренцию в этом подсекторе или отдавать его в концессию, отсутствуют.

II. Высокая цена топтания на месте

Согласно данным Госагентства по энергетике, на 1 апреля 2005 г. дебиторская задолженность потребителей по всем распределительным энергокомпаниям выросла и достигла более 2,5 млрд. сомов, тогда как в 2001 г. она составляла 960 млн. сомов, т.е. рост задолженности за четыре года составил около 260 %! Что касается кредиторской задолженности распределительных энергокомпаний перед ОАО «Электрические станции» и ОАО «Национальная электрическая сеть Кыргызстана», то в 2005 г. она составила порядка 4,115 млрд. сомов. Такое состояние финансов, когда даже при 100%-ом погашении дебиторской задолженности РЭК не будут в состоянии в полном объеме погасить кредиторскую задолженность перед поставщиками электроэнергии, отрицательно сказывается на положении всей энергетической отрасли.

Технические и коммерческие потери играют немаловажную роль в проводимых реформах энергетики. Потери в распределительных сетях в 2004 г. составили 38,2 % (3 722 млн. кВтч.), тогда как в 1999 г. общие потери составили 28,92 % (3 740,0 млн. кВтч.), при техническом нормативе потерь в 22 %. При этом, согласно проведенному исследованию USAID, не менее 40 % потерь приходятся на коммерческие потери, вызванные хищениями электроэнергии. Причиной данного явления, согласно отчету USAID, является «мягкое регулирование» (бесхозяйственное управление) со стороны Госагентства по энергетике.

Между тем, как отмечает бывший депутат СНП ЖК Дж. Рустенбеков, у АО «Северэлектро» имеется значительный потенциал собственных ресурсов, задействовав которые оно могло бы выйти из разряда убыточных и стать прибыльным предприятием. Прежде всего, речь идет о минимизации коммерческих потерь, за счет которых «Северэлектро» может дополнительно обеспечить себя около 760 млн. сомов денежных поступлений.

Несмотря на тяжелейшее финансовое положение компании, руководство АО «Северэлектро» за 2003 г. увеличило свои административные расходы на 29,9 млн. сомов. В итоге, общее увеличение административных расходов с 2001 г. составило 139,9 млн. сомов!

Как показывает анализ деятельности АО «Северэлектро» в течение последних трех лет, именно неэффективный менеджмент препятствовал выводу предприятия из категории убыточных. Более того, нынешнее руководство АО «Северэлектро» ухудшает положение компании и прямиком ведет ее к катастрофе. Поэтому не стоит удивляться тому, что руководство страны так настойчиво пытается добиться от Жогорку Кенеша одобрения программы сдачи АО «Северэлектро» в концессионное управление. Хотя, разумеется, вполне справедливо задаться вопросом, а нельзя ли реформировать существующий менеджмент без передачи в концессию, например, пригласив на руководящие должности компании иностранных и отечественных специалистов? Разумеется, можно. Однако правительство нашей страны не привыкло детально прорабатывать предлагаемые ему решения.

III. Мнения о концессии

Несмотря на широкое обсуждение вопроса концессии в массмедиа и беседах на различных уровнях нашего общества, обоснованная база этой меры понятна далеко не всем. Говоря юридическим языком, концессия является особым методом приватизации, при котором частное лицо за фиксированную плату или процент от прибыли получает в пользование государственные активы (в среднем на 25-30 лет). При этом концессионный договор может быть расторгнут правительством в случае, если инвестор не выполнит всех указанных в контракте условий.

С экономической точки зрения, концессия является способом привлечения в сектор частных иностранных инвестиций, знаний и опыта новых методов управления, что позволяет обновить основной капитал, снизить издержки и оптимизировать управление предприятием. В отличие от приватизации, концессия позволяет инвесторам экономить свои средства на покупку акций предприятия, а значит, не увеличивать издержки на сумму купленных акций, что могло бы привести к росту тарифов или привлечению на торги инвесторов с сомнительными намерениями.

Вопрос о передаче АО «Северэлектро» в концессию должен рассматриваться с различных точек зрения. С точки зрения внешней политики, передача в концессию АО «Северэлектро» является одним из базовых положений меморандума об экономической политике, подписанного между правительством КР и МВФ. Также, по мнению некоторых политиков, это могло бы повлиять на решение зарубежных кредиторов о списании части внешнего долга Кыргызстана.

Концессия АО «Северэлектро –– это дело времени, причем скорейшего. Как признаются сами энергетики, компания является самым лакомым кусочком общего энергетического пирога республики. Хотя, по словам руководителя «Национальных электрических сетей» Б. Сартказиева, желающих взять в концессию АО «Северэлектро» не так уж и много. Тем не менее, такой шаг, считает Б. Сартказиев, позволит государству, с одной стороны, не потерять контроль над стратегическим объектом, а с другой –– даст возможность сделать первые шаги для поэтапного перехода энергокомпаний на рыночные отношения.

Немаловажной является позиция первого лица государства, Президента республики К. Бакиева, который настаивает на передаче АО «Северэлектро» в частное управление. По его мнению, повышение тарифов, предлагаемое некоторыми экспертами, в частности из Всемирного банка, для вывода АО «Северэлектро» из тяжелого финансового положения, не отдавая при этом его в концессию, приведет лишь к росту цен на многие товары конечного потребления, но не позволит изменить ситуацию в отрасли. Потери, вызванные, прежде всего, хищением электроэнергии, будут продолжаться до тех пор, пока предприятия отрасли не будут переданы в частное управление. «Пока АО «Северэлектро» не будет в частных руках, порядка не будет.

Когда будет поставлен жесткий учет, не надо будет повышать тарифы», –– считает К. Бакиев. Интересным является мнение депутата ЖК Т. Сарпашева, считающего, что существующие РЭК необходимо дробить дальше. Депутат полагает, что при большем дроблении передача в концессию мелких распределительных компаний не вызовет большого резонанса в обществе, включая депутатский корпус, что ускорило бы процесс их передачи в частное управление.

Более того, меньшего размера компании стали бы своего рода испытательными полигонами. А чем меньше РЭК, тем меньше возможные негативные последствия концессии. Заметим, что такой способ реформирования напоминает реформирование железнодорожного сообщения в Лондоне. Разбив железнодорожную сеть Лондона на секторы, государство отдало их в концессию транспортным компаниям, которые осуществляют перевозки только в пределах выделенной им зоны. Серьезной конкуренции между ними не наблюдается, хотя налицо сильное ухудшение координации между компаниями, которое обусловлено тем, что транспортная компания, перевозящая пассажиров только по своей зоне, не способна в какой-либо серьезной мере повлиять на другую компанию, как в ценовом значении, так и в значении качества услуг. Пассажиры не могут отказаться от услуг одной компании в пользу другой, обычно это невозможно или выходит им дороже, и они теряют на этом много времени. В конце концов, пассажирам приходится делать частые пересадки и подолгу ждать опаздывающие электрички.

IV. Семь раз отмерь, один раз отрежь

Общий итог концессии АО «Северэлектро» зависит от того, будет ли общий выигрыш от концессии превышать совокупные потери.

Никто не знает наверняка, что произойдет после передачи АО «Северэлектро» в концессию. Для того чтобы сократить фактор неопределенности, эксперты должны выстраивать все возможные варианты развития событий. Крайне важно предусмотреть возможные ходы инвесторов, которые могут противоречить интересам государства, чтобы оговорить их в контракте. Думаю, юристы согласятся, что не так важен объем контракта, как его качество. Из многочисленных вариантов сценариев развития электроэнергетического сектора после вступления в силу закона о концессии необходимо рассмотреть следующие:

Отдав в концессию АО «Северэлектро» иностранным инвесторам (скорее всего, тендер выиграет российская компания) на 20-30 лет, мы обеспечим устойчивое развитие не только северной распределительной компании, но и всего электроэнергетического комплекса. Поскольку, если принимать во внимание, что именно на АО «Северэлектро» лежит основное бремя долгов перед поставщиками электроэнергии, погашение этой кредиторской задолженности окажет оздоровляющее влияние как на АО «Электрические станции», так и на АО «Национальная электрическая сеть Кыргызстана». Это позволит им поправить свое финансовое положение и, вероятно, подтолкнет их на вложения в дополнительные производственные мощности и обновление основных фондов. Однако возможно, что другие РЭК, видя, что дела у поставщиков электроэнергии идут на поправку, не будут ужесточать требования по погашению дебиторской задолженности и могут попросту воспользоваться ситуацией, чтобы не погашать свои долги перед поставщиками электроэнергии. Это может привести к торможению развития в отрасли или к новому тендеру, но уже по передаче в концессию остальных РЭК. Другими словами, передача в концессию АО «Северэлектро» может в дальнейшем вынудить государство передать в концессию остальные РЭК не из-за успехов АО «Северэлектро», а во избежание дальнейшего накопления задолженности РЭК.
Теперь, что касается тарифной политики. Политика перекладывания коммерческих потерь путем увеличения тарифов на исправно платящих потребителей (перекрестное субсидирование) должна прекратиться. Этого можно добиться только в том случае, если соответствующий пункт будет оговорен в концессионном договоре между правительством и инвестором. Отмена перекрестного субсидирования наряду с запретом на отключение неплательщиков будет способствовать совершенствованию менеджмента и снижению коммерческих, а возможно, и технических потерь. В ситуации, когда тарифы не увеличиваются, а величина дебиторской задолженности конечных потребителей остается на прежнем уровне, у инвестора возникнут финансовые сложности, и он постарается отключать неплательщиков. Об этом справедливо отмечает зам. Председателя Госкомитета по управлению госимуществом и привлечению прямых инвестиций А. Макаров. По его мнению, новый инвестор не будет возиться с неплательщиками, а будет просто их отключать, конечно, если государство даст ему на это право.
Денежная форма расчета на сегодняшний день составляет около 25 % от стоимости поставленной электроэнергии. С приходом нового инвестора ее доля должна будет существенно вырасти, что ляжет дополнительным бременем на госбюджет и Министерство экономики и финансов, так как бюджетные организации потеряют возможность расчета при помощи взаимозачета.
Этот сценарий чем-то напоминает то, что происходило и происходит в других секторах экономики. Предположим, что инвестор, прежде чем вкладывать свой капитал, договаривается с коррумпированными чиновниками (благо у нас их достаточно) о том, чтобы они позволили ему завысить стоимость его капиталовложений. Через некоторое время, в силу неэффективности предприятия, правительство решает расторгнуть с инвестором договор о концессии, но для этого оно должно выплатить ему остаточную (неокупленную) стоимость вложенных инвестиций. Прибыль от такой аферы поделят между собой коррупционеры и инвестор, а пострадают бюджет и налогоплательщики страны. Чтобы избежать такого варианта событий, в контракте необходимо указать, что при любом завышении затрат государство имеет право расторгнуть договор и при этом ничего не возмещать инвестору. Это позволит нам избавиться от нечистоплотных претендентов.
Следующий сценарий, предложенный Дж. Рустенбековым, предполагает возможность АО «Северэлектро» самостоятельно продавать электроэнергию за рубеж. Напрямую или через посредников. Предположим, что компания, будучи неспособной снизить свои коммерческие расходы, при наличии перекрестного субсидирования будет «вынуждена» обесточивать неплательщиков, не осиливших слишком высокие тарифы, что создаст избыточное предложение со стороны АО «Северэлектро». Тут появляется посредник (иностранная энергетическая компания), который будет выкупать невостребованную энергию и экспортировать её на другие рынки, где цены намного выше. Таким образом, Кыргызстан рискует искусственно снизить собственное потребление электроэнергии, хотя доходы от её экспорта возрастут. Экономисты это явление называют «выравниванием внутренних цен на мировые». Но будет ли населению от этого лучше?
Все приведенные выше варианты являются лишь видимой частью айсберга. То, что может скрываться под водой, имеет все шансы остаться незамеченным, а значит, непредвиденным. Вся сложность задачи передачи АО «Северэлектро» в концессию состоит в том, как государство будет контролировать деятельность частной компании. Частный и, тем более, иностранный инвестор никогда не будет думать о народе. Основной целью для него является лишь быстрый возврат вложенного капитала с наибольшей прибылью. В таком случае, сможет ли капитан корабля заставить ветер дуть в нужную ему сторону? Если нет, то, может быть, засучив рукава, будем грести сами?

Нурадил РАИМБЕКОВ,
магистрант Гренобльского университета им. Пьера Мендеса Франса

СПРАВКА: Дерегулирование энергосектора, согласно государственной «Программе разгосударствления и приватизации АО «Кыргызэнерго»», должно было пройти в 4 этапа. Первый начался в 1996 г. с создания на базе «Кыргызэнергохолдинга» акционерного общества «Кыргызэнерго». С выходом Постановления правительства от 31 мая 1997 года «Об утверждении Устава АО «Кыргызэнерго» правительство приступило к реализации второго этапа реформы. С этого момента 81,7 % акций компании остались в руках государства, 13 % были переданы Соцфонду КР, а остальные 5,3 % –– юридическим и физическим лицам. С разделением энергетического комплекса АО «Кыргызэнерго» на три составляющие начался третий этап. АО «Кыргызэнерго» был разделен на генерирующую, транспортную (высоковольтные линии электропередач и центральный диспетчер) и электросбытовые компании. С 1 июля 2001 г. функция распределения электроэнергии выделена в качестве самостоятельного сектора, включающего четыре распределительные энергокомпании (РЭК):

АО «Северэлектро» по снабжению потребителей г. Бишкек, Чуйской и Таласской областей;
АО «Востокэлектро», снабжающее энергией потребителей Иссык-Кульской и Нарынской областей;
АО «Ошэлектро» и АО «Жалал-Абадэлектро», снабжающие потребителей Ошской, Баткенской и Жалал-Абадской областей.
С 1 ноября 2001 г. оставшаяся часть бывшего АО «Кыргызэнерго» была разделена на вырабатывающую энергокомпанию ОАО «Электрические станции» и передающую энергокомпанию ОАО «Национальная электрическая сеть Кыргызстана». В состав ОАО «Электрические станции» вошли каскад Токтогульских гидроэлектростанций, Ат-Башинская и строящиеся Камбаратинские ГЭС, а также ТЭЦ г. Бишкек и г. Ош. В задачи ОАО «Национальная электрическая сеть Кыргызстана» входят диспетчеризация и поддержание связей с электросистемами соседних стран, в частности Казахстана и Узбекистана. Последний, четвертый этап реформы, заключающийся в передаче распределительных компаний в частные руки, находится на стадии рассмотрения и обсуждения.

Впервые наиболее полно теория оспариваемых рынков была изложена в книге американских экономистов Баумола, Панзара и Уиллига «Оспариваемые рынки и теория отраслевой структуры». В этой работе авторы пытались показать взаимосвязь между рыночной структурой и конкуренцией на основе введенного ими понятия «оспариваемости рынков». Основная идея книги в том, что внедрение конкуренции на рынки может осуществляться путем увеличения степени оспариваемости этих рынков. Рынок считается оспариваемым, если предприятие может свободно и без больших потерь входить на рынок и выходить из него, при этом количество предприятий не влияет на силу конкуренции. Наличие свободного входа на рынок и выхода из него позволяет, таким образом, создать постоянную конкурентную угрозу для предприятий, находящихся на этом рынке. Появление такой формы конкуренции, прежде всего, зависит от следующих условий:

отсутствие всякого рода барьеров при входе на рынок, что позволит только что вошедшему предприятию иметь такие же издержки, что и предприятие, уже работающие на рынке;
отсутствие барьеров при выходе из рынка, т.е. когда предприятие может покинуть рынок, не неся при этом больших финансовых потерь.
Основным и, по сути, единственным недостатком этой теории является её слабая практическая реализуемость. Теория «оспариваемых рынков» в её первоначальном и чистом виде на практике не способна заставить монополистов (тем более, естественных монополистов) бояться потенциальной угрозы и вести себя так, будто бы они конкурируют с другими предприятиями. Этому мешают существенные экономические барьеры, такие как стоимость и специфичность основного капитала, технический прогресс, эффект экономии от масштаба и т.д.

Однако при помощи теории контрактов все же возможно воплотить основные принципы теории «оспариваемых рынков». На практике это выглядит как передача предприятия в концессионное управление.

В отличие от модели совершенной конкуренции, где основополагающим критерием конкуренции является рыночная структура, т.е. число конкурирующих предприятий, их размеры и степень однородности продукции, в теории «оспариваемых рынков» она не имеет никакого значения. Такая, на первый взгляд, несовместимость двух теорий, кажется, не позволит им применяться одновременно в одном секторе экономики. Однако, на самом деле, они могут довольно удачно дополнять друг друга. Наиболее ярким примером такому утверждению служат отрасли инфраструктуры, телекоммуникаций и транспорта.

Для наглядности выше сказанного приведем пример гражданского воздушного транспорта. Руководствуясь целями внедрения конкуренции в сектор авиатранспорта, правительства многих стран, в том числе и руководство Кыргызстана, решили поделить авиатранспортный комплекс на три составляющие: кассы по продаже авиабилетов, аэропорт с его инфраструктурой и самолеты. После такого дробления кассы и самолеты были приватизированы.

Предприниматели также получили возможность создавать новые компании в этих сферах деятельности. Это позволило значительно повысить качество предоставляемых услуг и увеличить их ассортимент, не увеличивая при этом их среднюю стоимость. Процесс покупки авиабилетов стал намного удобнее и приятнее. Появился выбор степени комфорта и маршрута полета, а также скорости прилета на место назначения. Что касается аэропортов, то здесь внедрение конкуренции, как это произошло в сферах кассы и самолетов, было невозможно, вследствие чего было решено отдать их в концессию или частично приватизировать. Это позволило модернизировать аэропорты, и в случае Кыргызстана приблизить аэропорт «Манас» к международным стандартам без особых затрат из государственного бюджета. Приведенный пример показывает возможность и технико-экономическую обоснованность внедрения конкуренции в сектор воздушного транспорта, освобождая при этом государство от постоянного контроля и финансового бремени.

OP | www.pr.kg